Вскоре, уже сухие, а я еще и одетая, мы сидели у костра, и я помешивала ложкой бурлящую в котелке кашу. От нее доносился умопомрачительный запах. Пегги паслась неподалеку, не обращая на нас никакого внимания.
— А все-таки зачем ты отказалась от его помощи?
Я сунула ему в лапы тарелку с кашей и начала накладывать себе.
— Не знаю.
— Это как?
— Просто… я не знаю, как объяснить
— Ты это уже говорила, — сообщил кот, облизывая ложку.
Я вздохнула.
— Просто он… Он не тот за кого себя выдает.
— Заколдованный принц, единорог, оборотень? Вот, оборотень! Угадал?
Я внимательно посмотрела на кота, заподозрив, что надо мной издеваются.
— Нет, — с нажимом сообщила я, — нечисть я бы всегда почуяла. Но он что-то скрывает, я чувствую.
— Ну да, — кивнул кот, — ты у нас натура чувствительная, куда уж нам простым котам.
Я все-таки треснула его по лысине поварешкой, на что он тут же надулся.
— Извини, — немедленно покаялась я, но иногда, Обормот, ты просто невыносим.
— Извиню, если дашь добавки.
— Но это уже третья тарелка!… Ладно, держи.
— Чавк, чавк, не нафо фафничать, — промычал он, — у меня нервы, мне надо хорошо питаться.
Глядя, как он выскребает котелок, я решила, что он хорошо питается.
Я встала, и начала собираться. Близился полдень, а мне хотелось еще доехать до леса и найти там хорошее место для ночлега желательно до наступления ночи. Кота я снова усадила в корзину, и мы вскоре покинули этот зеленый тихий уголок.
— Ллин, а Ллин, а ты не знаешь почему этот лес называют фейлорским? — Спросил Обормот, укладываясь поудобнее на дно корзины.
— Наверное потому, что в нем живут фейллиры.
— Да? А кто это, — наивно уточнил котик.
— Нечисть, не определенная по классификации, так как ее некому было классифицировать. Слишком заняты были спасением своей шкуры.
Знания, до этого полностью закрытые от меня тьмой беспамятства, оказывается, очень даже не плохо проступали по чуть-чуть, как ответы на конкретно заданные вопросы. И я наконец-то поняла, почему дорога, до этого шедшая прямо, вдруг резко сворачивала влево и огибала лес по огромной дуге. Кот застыл соляным столбиком, пытаясь что-то сказать, и глядя на меня огромными круглыми глазами. Я с грустью поняла, что сейчас будет еще одна истерика.
— А-а-а-а?!!!
Начинается.
— Не-е-ет, не надо, — вопил кот, бегая по дну корзины и хватаясь за уши, — я слишком молод, чтобы умереть, мне всего триста двадцать девять лет.
— Сколько? — Я пораженно уставилась на мохнатика, но он меня явно не слышал.
— Поворачиваем! Немедленно поворачиваем! Ллин, не сходи с ума, пока я не сошел, и скажи мне, что мы туда не поедем, — он вцепился лапками мне в воротник и с надеждой временно заткнулся.