– Ты имеешь в виду мистера Брауна, верно, Сэм Даффи? Если так, то ты впрямь «не просто швейцар», как сказала Франческа. Вот почему ты носишь оружие? Это на него ты по правде работаешь?
Лицо Сэма окаменело.
– На мой счет не беспокойся, я никому не сболтну. Вот, значит, откуда грозит опасность – с этим Брауном что-то неладно!
Сэм бессильно растопырил пальцы.
– Мэгги! Главная опасность у тебя под носом. Когда, скажи, Феликс в последний раз принимал роды? Я читал его биографию в Интернете. Как ты можешь доверять ему жизнь?!
– Меня он устраивает. Только не трудись объяснять, что ДНК может принадлежать неизвестно кому и так далее. Слышать этого не желаю.– Она отвернулась.
Сэм молча взял ее за подбородок и повернул лицом к себе.
– Ладно, объясню, чтобы ты понял,– сказала она.
Он кивнул с тревогой во взгляде.
Мэгги выглянула в ночь, и ее глаза затуманились воспоминаниями. Она, как двадцать лет назад, увидела толпу, окружившую их дом с криками: «Джонсоны, прочь из города!» Может, Сэму ее прошлая жизнь покажется мыльной оперой, но после такого появления со взломом и угрозами отстрелить Феликсу голову он все-таки заслужил право узнать хотя бы самое главное.
– Я родилась в Мэйконе, что в штате Джорджия… Приготовься: история – обрыдаешься.
– А что случилось?
– Мой отец был фермером на собственной земле общей площадью в двести шестьдесят акров. Все шло хорошо, пока не наступили три года засухи. Отец, как и прочие, попросил в банке ссуду, чтобы кое-как перебиться, но на нашу землю слишком многие зарились. Угадай, что было дальше?
– Ссуды не дали.
– Именно. Ферму отобрали в счет погашения долгов, и мы двинулись на север вместе с такими же неимущими беженцами. Представь: бывшему землевладельцу пришлось таскать чужой хлам. Отец угас за три года, да и мама пережила его ненамного.
– Сколько тебе было?
– Пятнадцать.
Сэм вытянул ноги и откинулся на спинку дивана.
– Значит, ты осталась в Нью-Йорке одна?
– Да.
– Как люди живут после такого горя?
– Сказать, как мне удалось выжить?
– Ну и как же?
– Милостью Божьей. Если бы не Он да подруга Шармина и баптистская церковь на Сто тридцать первой, меня бы уже не было.
Сэм кивнул.
– Что ты пытаешься мне внушить, Мэгги?
– То, что я выбиралась из таких бед, о которых ты и понятия не имеешь. Я чту твою заботу, Сэм Даффи,– правда, чту,– но опекать меня не нужно. Я не мимоза какая-нибудь.
– Думаешь, я брошу тебя одну, зная, что ты задумала?
– Моя жизнь обещана Господу. Он помогал мне раньше, поможет и сейчас.
– Вот, значит, как? Ты поэтому девственница? Поэтому связалась с Феликсом Росси?