«Отвянь. В самый раз звучит».
– Вот. Доставили, хорька, – сказал кто-то, и Андрей уловил запах чеснока. Где-то он уже воротил нос от этой гадости. Однако не мог припомнить, где именно.
– Он, вообще, живой? – поинтересовался голос, показавшийся смутно знакомым. Бандура бы, пожалуй, опознал говорившего, если бы боль хоть на пол шага отступила.
– Леня, проверь, пожалуйста, – добавил Смутно Знакомый Голос. Грубые пальцы небрежно коснулись горла.
– Тьфу, б-дь на х… Юшкой измазался.
Бандура держал бы пари, что об него вытерли руку.
– Пульс есть, Леня?
– Есть, б-дь на х… Сучку приволочь, чтобы опознала?
– Зачем? В этом нет надобности. Я и без нее его прекрасно узнал.
– Шутишь?
– Серьезно, Леня. Как он вообще?
– Я, б-дь, не костоправ. Хрен его разберет. Похоже, скоро копыта отбросит. Смотри, как головой звезданулся. Жалко, б-дь на х… шею не свернул. На кой болт ты его вообще сказал сюда тащить, а Вацик? Кинули б в кювет, и порядок.
– Ладно. Везите в Ястребиное.
– Вацик?! Ну на х… этот цирк?! Мало тебе, б-дь, на жопу проблем?! Больше, б-дь, заняться нечем?
Однако, проблем обладателю Смутно Знакомого Голоса, очевидно, было мало. Собственно, это и спасло Андрея. Дурацкая прихоть Бонифацкого. Ну, или какой-то утонченный замысел, так и оставшийся неизвестным окружающим, поскольку не был воплощен в жизнь. В силу многих причин.
Лязгнула, захлопнувшись, обитая жестью дверь кунга, и вскоре кузов снова отправился в пляс. Какое-то время грузовик ехал по асфальту, пока не свернул на проселок. Колея, очевидно, изобиловала валунами, грузовик подпрыгивал на жестких рессорах, от чего тело Бандуры скакало, как горох на сковородке. Он несколько раз терял сознание, а, приходя в себя, удивлялся, что по-прежнему жив.
* * *
Когда пытка тряской закончилась, и двери будки распахнулись, небо было темно-фиолетовым, пересыпанным звездной пылью. Свежий ветерок скатывался с гор и ласково трепал волосы. Ту их часть, что не слиплась колтунами в подсыхающей крови.
Бандуру бесцеремонно вытянули из кунга и бросили на носилки.
– Раз, два, взяли?
– Ага, давай.
Покачивание возобновилось. Андрея куда-то понесли. Он, зажмурившись, застонал. В довершение ко всему прочему, теперь его еще и тошнило.
– Плохо тебе? – поинтересовались сверху. – Да, штрих, отгреб ты по полной программе. Если бы меня так покорежило, так лучше сразу подохнуть.
– Тут ты прав. Я тоже так думаю.
«Черта с два, дегенераты, – захотелось крикнуть Андрею. – Вы бы на моем месте пресмыкались в грязи, и вымаливали хотя бы морфий».
Вместо этого он замычал.
– Не переживай, – заверили его сверху. – Скоро перекинешься и все будет ништяк.