– Стоять, сука!! – страшно закричал телохранитель.
– Ты что делаешь, кретин?! – завопила из своего угла Елизавета Карповна, после чего телохранители разглядели хозяйку. – Ох, и остолопы! Артем?! Что с тобой?!
В мгновение Артем Павлович был поднят на ноги и под локти доставлен в квартиру. По пути олигарх держался за голову.
– Ты как, Тема?! – охала Елизавета Карповна.
– Что тут за блядство, гм, творится? – стонал Поришайло на ходу.
– Твои дурни совсем без мозгов, Тема. Я монтера вызвала, а они, с дуру…
– Какого монтера, Лиза?
– Электрика, Тема. Ни одна лампа в коридоре не горит.
– Ты умница, – похвалил жену олигарх, и процессия исчезла за дверью. Об Атасове никто не вспомнил.
Минут через десять один из телохранителей вышел из квартиры олигарха и, смерив Атасова хмурым взглядом, исчез в лифте. Атасов слез с табурета и выглянул на балкон пожарной лестницы. Дождавшись, чтобы 600-й «Мерседес» олигарха отвалил от парадного, он в свою очередь отправился вниз. Охранник на первом этаже встретил Атасова как приятеля:
– Кончил дело, гуляй смело? Так?
– Да где там, типа, – вздохнул Атасов, – тут работы непочатый край. Ты когда сменяешься?
– Утром. – Охранник подавил зевок.
– Слушай, – сказал Атасов, снимая с плеча бухту коаксиального кабеля, – пускай у тебя полежит. Ладно? А то, знаешь, сопрут еще…
– Эти? – широким жестом по воздуху охранник очертил круг подозреваемых. – Эти вряд ли слямзят. Нужны им твои гребаные провода. У них другие масштабы.
– Береженого Бог бережет, типа.
– А ты куда?
– Выскочу на часок. Припой закончился.
– Ну, валяй, оставляй, – смилостивился охранник.
На улице Атасов забрался в «пирожок», натянул на голову наушники, щелкнул тумблером питания и приготовился слушать.
* * *
Воскресенье, утро, Ястребиное
Утром в комнату упали косые солнечные лучи, не без труда пробудив Андрея. Сон был так глубок, что напоминал летаргию. Видимо, напоследок Док не поскупился на снотворное, закатив пациенту лошадиную дозу. Теперь же действие препарата подошло к концу, и первым, что почувствовал Андрей, едва выскользнув на поверхность реальности, была пульсирующая боль, нарастающая, как гул приближающейся электрички.
Скоро она стала такой, что впору лезть на стену. Последнее, впрочем, исключали тяжелые гипсовые коконы, сковавшие левые руку и ногу, отчего Андрей, как минимум наполовину, чувствовал себя ожившей египетской мумией.
Приподнявшись на уцелевшем локте, молодой человек обнаружил, что лежит на медицинской каталке в почти полностью лишенной мебели комнате. Спартанский интерьер составляли тумба, собственно каталка и высокое стрельчатое окно, забранное массивной стальной решеткой. Приютившая его на ночь комната была квадратной, а пуританской строгостью походила на монашескую келью или тюремный каземат. На подобие того, в каком на картине Флавицкого содержали княжну Тараканову.