8 декабря я вернулся в Ленинград.
10 декабря. Ленинград
…«Вчера, 9 декабря, наши войска во главе с генералом армии тов. Мерецковым наголову разбили войска генерала Шмидта и заняли г. Тихвин. В боях за Тихвин разгромлены 12-я танковая, 18-я моторизованная и 61-я пехотная дивизии противника. Немцы оставили на поле более 7000 трупов…»
Такова добрая новость, сообщаемая Совинформбюро и опубликованная сегодня в «Ленинградской правде».
Петля, которой немцы хотели задушить Ленинград, стала слабее. Все взволнованы, – всем понятно значение этой победы для нашего города!..
11 декабря. 23 часа 30 минут
Глухая ночь. В комнате, как и во всем доме на улице Щорса, как почти во всех домах Ленинграда, – мороз и кромешная тьма.
Да!.. Тихвин освобожден вовремя! Приехав с фронта, я увидел Ленинград в значительно изменившемся к худшему состоянии. Вчера объявлены «изменения в трамвайном движении», но трамваи почти не ходят вообще. «Ленинградская правда» со вчерашнего дня выпускается на двух полосах вместо четырех. Много новых разрушений, уже исказивших почти каждый квартал. Сугробы снега на улицах. Люди – изможденные, с прозрачными лицами, медленно бредущие, – темные тени на улицах. И все больше, все больше гробов, грубо сколоченных; их тащат на саночках спотыкающиеся, скользящие, слабосильные родственники умерших. А в домах с центральным отоплением перестали топить, и температура в комнатах почти равна температуре зимних суровых дней. Но хуже всего – отсутствие света.
Придя с заплечным мешком, с тяжелой амуницией, с сильной головной болью после бессонной ночи на фронте домой и постучав в дверь, я был встречен голосами отца и моего друга Людмилы Федоровны. Они пребывали в непроницаемой тьме, хотя было лишь семь часов вечера. Электрическое освещение выключено в большинстве районов города, в преобладающем большинстве жилых домов. Свет дается только некоторым учреждениям и сохранился в тех редких жилых домах, кои пользуются одной проводкой с этими учреждениями. Свечей и керосина, конечно, нет. Удалось приспособить только чернильницу с фитильком, соорудить поминутно гаснущий ночничок-коптилку, дающую в точном смысле слова каплю света. Пишу сейчас сидя со стынущими руками за столом, в меховых чулках, ватных брюках, меховой куртке и полушубке, в меховой шапке.
Голод, холод и тьма. На днях брат с помощью дворника зарезал нашу любимую собаку, зарянскую лайку Мушку.
Давно ли еще невозможно было представить себе, что будем питаться собачиной! Теперь все предрассудки отброшены. Видел вчера среди объявлений о продаже вещей и такое: «Куплю хорошую собаку-овчарку. Инженер такой-то». Прочитав объявление, усмехнулся. К чему такая точность: овчарку, да еще «хорошую?» А чтобы не предлагали маленькую! Кошки стали самым лакомым блюдом ленинградцев, но мало счастливцев, которым удается раздобыть собаку или кошку!