– Вы настоящая мастерица, р'ои,[2] – искренне похвалил Ириен.
– Верь ему, Тим, – подтвердил волшебник. – От моего старинного друга похвалы без причины не дождешься, а он выпил целое море хассара.
Тимарэт смущенно улыбнулась.
– Ну, подлинного хассара в этом море от силы наберется на маленькое мелкое озеро, но ваше угощение увеличило его глубину.
– Эк ты загнул. Я вижу, в Маргаре ты поднаторел в искусстве изящных комплиментов. Хотя, что я такое говорю, ты всегда умел сказать женщине что-нибудь милое и приятное.
Ириен в ответ только руками развел. «Кто? Я?! Выдумки и сплетни. Не верьте, прекрасная, не верьте, я сущий зверь». Ресницы Тимарэт взметнулись ввысь, как птичьи крылья. «О, эти самодовольные мужчины, они вечно придумывают небылицы и о себе, и о других. Уж дозвольте мне самой судить, кто здесь зверь». «Уж и не скажи ничего». Тихий вздох Ролара был весьма красноречив и, услышанный, повлек за собой нежный поцелуй.
Что ни говори, а иногда быть эльфом среди сородичей очень приятно. Приятно ощущать себя полностью понятым, свободным от подозрений в неискренности и высокомерии. Умение понимать собеседника почти без слов, лишь по неуловимым движениям, полувзглядам, значению сложенных рук иногда принималось чужаками за мысленную речь, редкое волшебное искусство – мыслеязык, беседу разумов. Впрочем, ничего удивительного, за века самоизоляции об изобретениях эльфов чего только не придумали и помимо умения читать мысли. Истина же, как всегда, от мудрецов ускользнула. Зачем лезть в чужие мозги, когда есть множество способов выяснить самые потаенные мысли собеседника, начиная от особого построения фраз и заканчивая наблюдением за его телодвижениями, которые подчас красноречивее любых слов.
Однако хассар сделал свое дело, Ириен с тщательностью и вниманием принялся сортировать полученные от Ролара сведения о собратьях по магическому дару и профессии. Постепенно отделяя явно сумасшедших от просто странных, ренегатов от законопослушных магов, ортодоксов от смутьянов, начинающих от многоопытных, слабых от сильных, везунчиков от неудачливых. И так дальше и дальше, шаг за шагом сужая крут подозреваемых.
Ролар с восхищением наблюдал, как вощеная доска покрывается замысловатым рисунком, состоящим из множества символических фигурок, соединенных между собой в определенной последовательности. С этой техникой волшебник-полукровка был знаком не понаслышке, он и сам нередко ею пользовался, когда требовалось в хаотической случайности событий, фактов и персон найти логику. Но охватить, как это делал Альс, сразу несколько сотен никак не связанных меж собой звеньев он не мог. Когда-то в древности мудрецы таким способом гадали, причем тем точнее, чем больше о себе и своей жизни рассказывал заказчик. В конце должен был получиться законченный узор, который можно трактовать вполне однозначно.