…Утро не обещало никаких потрясений. С неба обрушивался золотой водопад, уже ощутимо горячий. Перед завтраком они, по обыкновению, искупались в лагуне. Теперь Адоня хлопотала у стола. К золотистым от загара ногам прилип белый песок. Андрей любовался этим песком, ногами, ее неторопливыми, но удивительно сноровистыми и уютными движениями… Вдруг она обеспокоено подняла голову, будто прислушиваясь.
– Адоня?
– Что это? – Она испуганно шагнула к нему. – Андрей, что это?
– Что? Я ничего не слышу, – он взял ее за плечи, заглянул в испуганные глаза.
Вместо ответа она вскрикнула и прильнула к нему. Андрей включил ТИСС, и в тоже мгновение у него едва не вырвалось такое же ошеломленно-недоуменное: "Что это!?"
Теперь он ощущал странную раздвоенность Адони: она сознавала, что находится в безопасном благоустроенном бунгало на изумительно красивом рифе посреди теплого океана, руки Андрея заслоняют ее от всего страшного и потому ей ничего не грозит в этом его мире… но одновременно она была жутко одинока и беспомощна. В том, ее мире не было Андрея, и бунгало не было, ни моря, ни рифа и вообще, была ли Земля? Хаос из тьмы и света, безмолвие, которое было то же самое, что жуткая какофония… И ее неодолимо тянуло туда, вот-вот, еще мгновение и она сорвется в этот чудовищный хаос; он звал, она чувствовала, что должна идти туда, и все труднее было бороться с этим пониманием… Ей надо туда!.. Еще одно мгновение… и что-то случилось бы… Но в этот ужас, в хаос, в одиночество вошел спокойный, уверенный голос:
– Адоня, останься со мной, не уходи.
И тотчас жуткое наваждение выпустило ее. Все пропало. Теперь Адоня почувствовала, что вся дрожит, сердце колотится, как безумное.
– Андрей… – хватило ей сил выговорить, и колени подогнулись.
Он перенес ее на постель, ласково гладил волосы, лицо.
– Успокойся, любовь моя, все прошло.
– Мне страшно… – чувство пронзительного одиночества было еще слишком ярко.
Андрей прижал ее ладонь к своему лицу.
– Успокойся, и мы поговорим об этом.
– Тебе знакомо? Ты тоже так чувствовал? Это можно объяснить? – с надеждой торопливо проговорила она.
– Нет, ощущение незнакомое. Но, кажется, Линда что-то такое предвидела. – Что она тогда тебе сказала?
– Линда сказала, что ты начала работать в форсированном режиме и пошли большие перегрузки на психику.
– Но так получалось… Я не сама…
– Да, я знаю, это Линда тоже сказала. И чтобы приостановить вал, который на тебя катился, она решила на время свернуть программу.
– Так ты думаешь, то, что сейчас было, это нервы?