Бесценной жемчужиной, которую укрывали сейчас подземелья, было хранилище тайных знаний. Сюда, в святыню, недоступную стороннему, Адоня входила ежедневно. Именно этот архив она охраняла, обреченная на тяжкую миссию хранительницы.
Это был один из их последних схронов. Посвященные многих тысячелетий незримо присутствовали здесь. Каждый из них вложил частицу своей мудрости и души в древние, хрупкие от времени свитки, руны, в огромные фолианты, раскрыть которые было все равно, что поднять тяжелую крышку сундука с сокровищами. Они жили в старинных рукописных манускриптах и в более поздних, уже печатанных на станках тайных типографий. Были здесь столь древние вещи, что тайна их уже никому не была доступна. Теперь даже не понятно было – письмена ли это древней, ушедшей в небытие цивилизации? Магический символ? Принадлежность обряда?
Стоя посреди небольшой, но достаточно просторной пещеры, Адоня окинула взглядом знакомые стеллажи вдоль стен, каменные ниши, полки. Всюду здесь лежали вещи, в которых посвященные каким-либо способом пытались передать свои знания потомкам. На столе лежала большая книга, которую она читала вчера. Адоня приблизилась к ней и нашла строчку, на которой прервала чтение. "Боже! – сжала она виски. – Как это может быть?!" Вдруг какая-то мысль заставила ее поспешить к одному из стеллажей. Адоня выхватила из глубины металлическую отполированную пластинку и, как в зеркало, посмотрелась в нее. Но, всмотревшись, со стоном опустила руку – мгновение назад ей пришло в голову, что лишь сознанием своим живет в другом теле, в женщине, принадлежащей этому миру, оттого и чудовищная раздвоенность, сводящая ее с ума… Эта догадка могла хоть что-то объяснить… Зеркало сказало, что она ошибается. Это она, Адоня живет здесь, в своем теле, со своим именем. Но не могла ведь она жить одновременно в двух мирах, двумя жизнями… Не могла?.. Адоня опустилась на табурет у стола, закрыла лицо ладонями. Сегодня книга не дождется ее, она не будет читать, не может. Единственное желание, которое бьется в ней, рвется безумным неистовством наружу – назад, туда, где Андрей, в понятное, в доброе, в свое…
– Я хочу к тебе… Я хочу к тебе… – отчаянно прошептала она. – Забери меня отсюда… Мне страшно… Я слабая… Я не могу…
Она замотала головой, сжала губы и с ненавистью вновь окинула взглядом все эти книги, монографии исследований… Она ненавидела знания, которые они содержали. Эти знания непрошеными вошли в ее сознание, и теперь Адоня с радостью избавилась бы от них. Знания предъявляли ей требования – она должна быть мужественной, готовой пожертвовать собой ради них. Адоня не чувствовала себя такой.