– Это все война. – Алексей Иннокентьевич чуть потянулся. Какое наслаждение! слов нет. – Если б она только убивала… Когда убивают, Володя, это, может быть, еще не самое худшее. Но она развращает. Она плодит духовных калек. Циников… Она приучает людей никому не верить. Никому! Ни одному человеку! – и хуже я ничего не могу представить.
Малахов открыл глаза.
Капитан Сад наклонился к нему.
– Вы уже можете идти?
Малахов чуть замешкался с ответом – и пропустил еще один удар (а капитан Сад и не подозревал, как он делает больно; он проявлял искреннюю заботу, но ведь давно известно, что дорога в ад вымощена добрыми намерениями).
– Осталось совсем немного, Алексей Иннокентьевич.
Малахов выпрямился.
– Да-да, конечно… Я вас не задержу.
Дорога через мост была хорошо накатана, но людских следов было мало. Норик Мхитарян сказал, что колеи накатаны немецкими армейскими телегами; это видно по ширине колеи; ничего конкретней назвать он был не в силах, потому что сегодня здесь промчался в сторону замка на хорошей скорости бронированный вездеход, и если до него на дороге можно было что-нибудь прочесть, то сейчас это было исключено – все присыпала тончайшая многодневная пыль.
Капитан Сад запретил разведчикам выходить на дорогу, и они потянулись по расчищенной от кустарника обочине. Впереди и сзади – метрах в двухстах – шли дозоры.
Вскоре перед ними открылась большая поляна; рисковать не стоило, и они сделали крюк – обошли ее вдоль самой кромки леса. Но едва снова выбрались к дороге, лес опять отступил, и они увидели часовню. Она стояла на открытом месте, дальше был заливной луг, огромный – до самых холмов на горизонте; и по нему изредка – всего несколько штук – дубы. А в конце луга был замок. Солнце уже выбрало ложбинку между холмами, и тени вытягивались на десятки метров, сливались одна с другой – готовились к своему недолгому торжеству.
– Жаль, – сказал капитан Сад. – А я рассчитывал опереться на эту часовню. Готовый дот. Держать в ней круговую оборону было бы даже приятно. Однако это западня.
В полутораста метрах от дороги, в лесу, они нашли маленькую полянку. Ее перегораживал ствол упавшего бука. Дерево было не старое, почти без следов тления; буря свалила его не дальше, чем год назад: с вывернутого корневища непогода смыла еще не всю землю, и на дне ямы коричневая глина была почти не тронута травой.
– Норик, сегодня накормим ребят горячим, – сказал капитан Сад. – В этой яме костер скрыт хорошо. Но дым… Значит, до десяти придется потерпеть.
– Все понял, джан. Сделаем.
– Один дозор к дороге – с пулеметом. Больше не понадобится. Но кромку леса надо прочесать непременно. Всю.