– Зачем?
– Чтобы проверить одну вещь, которую он узнал из отцовского письма.
– Что именно?
– Барт мне в конце концов рассказал, и это и есть то важное, что я хотел тебе объяснить.
– Ну?
– Мы… как бы это сказать… мы не такие, как другие сироты.
– Не такие?
– Нет. У всех наших родителей было кое-что общее.
– Что?
– Они все боролись против Фаланги, когда она пришла к власти.
У Хелен сжалось сердце. Все семнадцать лет своей жизни она пыталась представить себе родителей – и не могла. Воображение отказывало, и, несмотря на все ее усилия, они ускользали из памяти, как ускользает из пальцев рыба. Услышать про них, даже что-то неопределенное, было все равно что шагнуть за пределы реального. Ей показалось, что эти две тени, всегда такие неуловимые, – отец и мать – из дальнего, бесконечно дальнего далека, через столько лет ласково машут ей рукой. Она подвинулась вплотную к Милошу, чтобы убедиться, что все вокруг нее по-прежнему существует: мокрый шифер крыши под ногами, чистая, холодная ночь и этот мальчик, так спокойно открывающий ей невероятные тайны.
– Я не поняла… Так нас тут собрали из-за наших родителей?
– Да.
– Почему?
– Потому что все они умерли… ну, можно сказать, одной смертью.
– Ты хочешь сказать, их…
– Уничтожили.
– Да кто уничтожил, кто?
Милош помолчал, подыскивая слова.
– Люди Фаланги. Отец Барта их называет просто: варвары. Они захватили власть пятнадцать с чем-то лет назад. Это называется «государственный переворот». Они тогда арестовали и убили всех, кто был против них. Стерли самую память о них, запретили произносить их имена, уничтожили их работы, у кого они были…
– Но ведь отец Бартоломео уцелел, раз он смог написать это письмо…
– Он был одним из главарей Сопротивления, и ему удалось бежать. В письме он пишет, что добрался почти до вершин северных гор, и Дьяволы – человекопсы Миллса – пока его не настигли. Но что дальше он не пойдет – обессилел, отморозил ноги. И что отдает это письмо одному из своих товарищей в надежде, что когда-нибудь оно дойдет до его сына Бартоломео.
– Пятнадцать лет шло, и все-таки дошло! – восхитилась Хелен. – Благодаря Василю…
– Да. А под конец, – продолжил свой рассказ Милош, – отец Барта пишет, что в своем бегстве он повстречал одну замечательную женщину, певицу, перед которой все преклонялись и оберегали ее как могли. Варварам никак не удавалось заткнуть ей рот. И пока она жила и пела, они не могли спать спокойно. Ее звали Ева-Мария Бах, и у нее была маленькая дочка, белокурая, вылитая мать.
– Милена… – прошептала Хелен.
– Да. Варвары настигли Еву-Марию в горах, где она скрывалась вместе с отцом Барта и горсткой его товарищей. Они спустили на нее человекопсов…