– О да! – сказал Мотофуза. – Вы, должно быть, сын Кийоси и той маленькой женщины из провинции, вышедшей замуж за князя Сасаки-но Хоригаву. Я предупреждал Хоригаву, что он совершает ошибку, женившись на женщине ниже себя по происхождению. Вы извините меня за то, что я говорю об этом? Я не хочу ущемлять ваши чувства, юноша. Случай, о котором вы рассказываете, поставил меня в очень неудобное положение, если вы помните.
– Однако, несмотря на это, вы унижали нашу семью, мой господин! – сказал Ацуи.
– Вот в этом и заключается разница между нами, юноша. Семью воина можно унизить. А я могу подвергаться бесчисленным оскорблениям, могу даже быть умерщвлён, но останусь Фудзивара!
– Они собираются убить вас? – тяжело сглотнул Ацуи.
– Не стоит быть настолько шокированным, молодой господин Ацуи, вы – самурай. Самураи должны радоваться при виде крови. У вашего поколения Такаши до сих пор не было возможности увидеть крупное кровопролитие. Вместо этого вы пудрите лица, черните зубы, рисуете, пишете прекрасным слогом стихи, танцуете и играете на музыкальных инструментах. Однако сила Такаши основывается не на этих занятиях, а на воинской доблести. Вы, более молодые, кое-что потеряли из-за недостатка опыта кровопролитий. Но не стоит беспокоиться…
Его глаза потемнели.
– Вы станете свидетелями моря крови, пролитой в этой войне. Океанов крови! Я только сожалею, что, когда это произойдет, тот мир, который я знаю и люблю, отодвинется от меня на ещё более далекое расстояние, чем сейчас.
Он перешел на китайский язык:
– Но когда я бросаю взгляд в прошлое и, нахмурив брови, говорю о далеких событиях, я начинаю питать отвращение к жизни. Реки и холмы теперь скрывают воров и бандитов. На заброшенных полях растут ежевика и чертополох.
Мотофуза замолчал, глядя с болью на храм Феникса. Ацуи не смог удержаться от искушения продекламировать заключительные две строки из поэмы Лю Иня:
– «Наше наследство – бремя моральных обязательств. Но у нас нет правителя, который горюет над совершенным убийством».
– Спасибо, – Мотофуза с удовольствием улыбнулся. – У вас обширные познания в области литературы. Я не хотел декламировать завершающие строки, чтобы вы не подумали, что я намекаю на вашего деда.
Ацуи весь сжался.
– Я знаю, что говорят враги моего деда, но не считаю его правителем, поощряющим убийства. Мой дед предпочитает религию, доблесть и учение. Он ненавидит убийства! Он борется за мир!
Улыбка Мотофузы, казалось, говорила о том, что в действительности Ацуи не верил в собственные слова.
– Вы должны знать кое-что из истории империй, юноша. В течение сотен лет, со времен образования Хэйан Кё и до неспокойных дней последних двадцати пяти лет, империя жила в мире. Вы – самураи – не являетесь защитниками мира. Вы сами уничтожили его!