– Я не знаю, случайность ли это…
Зависла пауза. Беленький разнял ладони и подсунул их под себя. Ноги он зацепил за ножки стула.
– Вы курите? – спросил Турецкий.
– Нет, у меня язва, – доверчиво ответил инженер. Создавалось впечатление, что он давно хотел выговориться, но все не удавалось. Среди особых качеств Турецкого было обаяние, которое позволяло ему располагать к себе всех людей, чьего расположения он хотел.
– Это еще не все? – спросил следователь.
– Нет… – Беленький, уже совсем готовый выложить свои сомнения, робко посмотрел в глаза Турецкому. – Моторы.
Тут Беленький, вовсе позабыв, что перед ним сидит неспециалист, стал рассказывать про сложное устройство жидкостных двигателей. Речь его запестрела незнакомыми терминами, были упомянуты «пиротехническое зажигание», «керамическая теплоизоляция камер сгорания оксидом циркония», «профилированное сопло», «карданная подвеска двигателя»… Турецкий выжидал, когда профессиональный экстаз увлеченного инженера пойдет на спад и он перейдет к сути.
– Были разработаны винтокрылые аппараты, у которых винты вертолетного типа установлены для вертикального полета, – упоенно говорил Беленький, – в горизонтальном полете они не поворачиваются, а преобразуются. Такую схему несущего винта разработали в Харькове, она называется «винт-крыло». Конструкция уникальная, именно ее поставили на «Антей». Но дело в том, что при испытаниях два таких моторных двигателя отказали. Конечно, потом были комиссии, симпозиумы, повторные испытания – все нормально, даже блестяще, я бы сказал. Но вот сейчас, после всего… Моторы к «Антею» на наш завод поставляются из Харькова. Я не знаю, может быть, я просто под впечатлением дурной славы… Может, все не так… Ах, да что я говорю… Понимаете, – некстати добавил он, – у меня на этом стадионе друг погиб. Я сам не свой. Тут уж хочешь не хочешь начнешь искать виноватых.
– Когда умирают друзья, всегда кажется, что кто-то в этом виноват, – завершил Турецкий.
Беленький сидел, сжав виски ладонями. Турецкий достал из портфеля протокол допроса свидетеля и аккуратно занес в него показания Беленького.
– До свидания, Василий Геннадьевич, – попрощался Турецкий, закончив формальности, – мужайтесь.
– До свидания, – сказал Беленький, не подавая руки. – Мой совет, – сказал инженер уже в спину следователю, – справьтесь о метеорологической сводке на день катастрофы. Я не профессионал, но я бы задержал вылет в тот день. Впрочем, это тоже только догадки.
Допрос инженера Беленького был важен. Были названы четыре возможных причины катастрофы: фальсифицированный диагноз штурмана, несоответствие аэродрома стандартам, опрометчивая подмена горючего и некачественно сделанные двигатели. Все это свидетельствовало о преступной халатности, и только. В конечном итоге наказанию мог быть подвергнут только врач, диагностировавший «практическое здоровье» штурмана. Гора родила мышь!