Трясущимися руками я спрятала зеркало обратно в сумку и двинулась по дороге. Голова сделалась пустой и монотонно звенящей. Мои ноги то и дело запинались об асфальт, глаза начинали пульсировать от малейшей попытки сфокусировать зрение.
Дойдя до ближайшей скамейки, я медленно опустилась на нее и, всхлипнув, закрыла лицо ладонями.
Рен гнал машину на предельной скорости.
Он давно миновал разрешенное ограничение в сто двадцать километров в час и продолжал неумолимо давить на газ. Руки сжимали руль с такой силой, что костяшки пальцев побелели. На шее пульсировала жилка Холодные глаза внимательно следили за дорогой, губы плотно сжались от напряжения.
Титаническим усилием Рен заставил себя ни о чем не думать. Ни одной мысли. Ни одного слова. Сосредоточившись на вдохе и выдохе, он хладнокровно душил даже намеки на эмоции.
Взвизгнув шинами, машина резко вошла в очередной поворот и, натужно выровнявшись, черной тенью понеслась по пригородному шоссе.
Когда огни ночного города остались далеко позади, Рен немного снизил скорость, высматривая неприметный поворот среди густо растущих деревьев. Наконец его глаза наткнулись на небольшой прямоугольник указателя и он, едва не проскочив поворот, резко вывернул руль вправо.
Машина плавно закачалась по ухабистой дороге, ведущей в лес. Сминая траву и опавшие листья, тихо зашуршали колеса.
Наконец Рен остановил машину на небольшой поляне, затянул рычаг тормоза и вышел наружу.
Небольшой участок земли, покрытый невысокой травой, со всех сторон окружали деревья. Лунного света едва хватало на то, чтобы разглядеть лежащие под ногами коряги. Но это не смущало высокого хмурого мужчину, лицо которого в этот момент напоминало холодную маску. Уверенно двигаясь по поляне, он безошибочно отыскал несколько вбитых в землю железных пластин, сверху которых висели деревянные мишени.
Стряхнув с них маскировку в виде пучков травы и веток, он вернулся к машине и достал из-за пояса два тяжелых металлических пистолета.
Посмотрев на мишени, Рен прицелился.
Его холодные глаза безжалостно впились в самый центр одной из них. Отсутствие света не мешало, он прекрасно видел в темноте.
Накопившаяся ярость, смешанная с болью, выплеснулась, наконец, при нажатии на курок.
Выстрелы, один за другим загрохотали в темноте. Пули пробивали доски насквозь, все новые и новые дыры появлялись в самом центре деревянных фигур. Большие и маленькие щепки с треском отрывались и разлетались в стороны. В течение нескольких секунд всю поляну сотрясал оглушительный грохот.
Рен точным движением откинул пустые магазины, заменив их новыми, и вновь принялся стрелять, безжалостно кроша и разбивая ни в чем не повинные деревяшки.