Она попыталась выбраться из постели, но сон еще не совсем оставил ее, и она ударилась коленом о туалетный столик.
– Прости, – прошептала она, подумав, что разбудила Мод.
Но поскольку ответа не последовало, она решила, что шум от удара был не очень сильным. Кроме щебетания птицы, вообще никакого шума не было слышно, в том числе и ритмичного дыхания спящей Мод. Но так было потому, что постель Мод была пуста. Накануне поздно вечером Мод сидела на краю кровати, зажав в руке старую туфлю для хождения по канату, когда Глори вошла в комнату, вернувшись из сарая. Ее не первой свежести щеки казались непривычно розовыми. Она вытащила из угла свой сундук, и теперь крышка его была откинута и не закрывалась, как будто Мод сначала опустошила его, а потом затолкала всю свою одежду обратно как попало. Глори буквально упала на свою кровать, слишком уставшая, чтобы спросить Мод о ее волнении – не случилось ли чего между нею и пастухами Питера, проявлявшими особое внимание к Мод за обедом.
Пустая постель Мод говорила о многом. Что толкнуло женщину перерыть весь свой гардероб, а потом ускользнуть в середине ночи? Она сама боролась с таким же желанием, думая о Данте, спавшем в одиночестве в недостроенном доме, который предназначался для любви. Глори подняла глаза и заметила, что они либо привыкли к темноте, либо испуганная птица все-таки приблизила рассвет. Квадрат неба в рамке окна понемногу светлел, превращаясь из черного в угольно-серый, а затем и вовсе в кусок серого бархата. Мистер Блу думал, что если Кристель сохранит жеребенка до того момента, когда лазурное небо рассеет мрак, мать и младенец будут жить. Протирая сонные глаза, Глори направилась в сарай, надеясь на чудо.
Входя в сарай, она услышала жужжащий напев миссис Блу. Звук этот наполнил ее тоскливой завистью. Миссис Блу, как и Мод, оставила ее ночью, чтобы уйти к своему мужчине. Как прекрасно, должно быть, иметь на это право! Отец и мать Глори никогда так не уединялись. Не судьба, видно, и ей переживать эти минуты простого человеческого счастья, а единственный мужчина, который был ей так дорог, исчезнет скоро навсегда.
Миссис Блу встретила ее улыбкой и показала ладонью на солому рядом с собой.
– Я не хочу занимать место вашего мужа, – шепотом возразила Глори.
Она мельком взглянула на Кристель и облегченно вздохнула, когда поняла, что кобыле стало лучше. Кристель даже приветствовала ее движением ушей и глотнула немного воды из ведра. Стойло Близзара было пустым; это означало, что Данте все еще не вернулся с дозора.
Миссис Блу снова показала на солому.