— Найду, — радостно отозвался Глеб.
— Давай в темпе. Толян встретит у входа.
Глеб вернул трубку барменше.
— Вот спасибо, Катя! За это покажу тебе фокус. — Он помахал рукой возле волос девушки, делая вид, будто что-то вытаскивает. — Угадай, что у меня в кулаке?
Барменша растерянно улыбнулась:
— Ну, не знаю… Может, конфета?
— Какая?
— Наверное, шоколадная?
— Поконкретней.
— Ну… может быть, «трюфель»?
— Правильно! — Глеб раскрыл кулак. На его ладони лежала конфета «трюфель». — Угадала, получи.
Барменша изумленно взяла конфету.
— Обалдеть! Как ты это сделал?
— Дешевый трюк, — отмахнулся Глеб, — один матрос научил. Пока.
Он поспешно вышел.
Барменша недоверчиво разглядывала «трюфель». Затем развернула, съела и поцокала языком: «О-о! Просто обалдеть!»
В новейшем спорткомплексе, словно сошедшем с рекламного проспекта, в огромном пустом зале олигарх Виталий Лосев тренировался вместе со своей охраной. Одетый в белое кимоно Толян, проводя Глеба сквозь кордоны местных качков, мимоходом его проинструктировал:
— Будет наезжать — не возникай. Он сука.
Рыжий Стас, обнаженный выше пояса, отрабатывал на мешке различные удары ногой. Его блестящие от пота мышцы выглядели просто устрашающе. Какой-то сухощавый белесый жердяй боксировал в другой мешок. А сам Лосев, также в белом кимоно, крутил педали на велотренажере. Этот русский мультимиллионер был невысоким лысым толстячком, насупленная физиономия которого беспрестанно тиражировалась прессой и телевидением.
— Виталий Петрович, — Толян слегка подтолкнул Глеба в спину, — вот он. Ну, тот, о ком мы говорили.
Небрежно кивнув, Виталий Петрович молча приналег на педали.
Рыжий Стас оставил в покое мешок и встал рядом с Глебом. Сухощавый жердяй, прекратив боксировать, тоже подошел.
— Толян Большой, — представил его рыжий, и тот пожал Глебу руку.
А хозяин все крутил и крутил педали.
— Кхе, кхе! — напомнил о себе Стас.
— Щас я тебе покашляю, так покашляю… — насмешливо пообещал олигарх Лосев. Глаза у него были красновато-серыми с глубокими, как бы вдавленными зрачками. Возникало ощущение, будто сквозь внешнюю его оболочку проглядывает кто-то иной — таинственный и зловещий. Ощущения этого не передавали ни газетные фото, ни изображения на телеэкранах.
— Вопрос надо бы решить, — набычился рыжий.
— Уф-ф! — Толстячок слез с велосипеда, полотенцем вытер с лица пот и ткнул пальцем Стаса в грудь. — Как-нибудь я оторву тебе яйца.
Толян и Толян Большой с готовностью гоготнули. Стас в ответ буркнул:
— Это будет непросто.
Лосев глянул на него через плечо:
— Проще, чем ты думаешь, — и обратился к Глебу: — А с тобой мы поступим так…