Рассказы из правого ботинка (Рудазов) - страница 6

– Надо мне шамому вжглянуть! Уж я-то ш первого вжгляду шкажу - кем девка поморочена! И как ее от этого ижбавить!

– Оно, конечно, здорово… - не стал отрицать Прокоп. - Только Демьян Федорыч… ты ж с этого кладбища никуда уйти не можешь… Может, фотографию принести?

– Не. Фотография не пойдет. Живую надо… Хм-м-м… А может, доставишь мне сюда девчонку как-нибудь?

– Да как же я ее доставлю, Демьян Федорыч? В мешке, что ли, притащу?

Хозяин Кладбища сердито засопел. Он еще немного поплавал вокруг надгробия, раздумчиво бормоча:

– Можно, конечно, Никишку с Ираклием отправить за ней, да только больно уж они…

– Не надо, Демьян Федорыч, не надо! - взмолился Прокоп.

Никифор Усачев и Ираклий Гудков, о которых говорил Григорьев, также жили на Городском кладбище. Хотя слово «жили» тут не совсем уместно - померли они оба давным-давно. Усачев - еще в Гражданскую, а Гудков так вовсе при Александре Третьем. Есть на этом кладбище одно проклятое местечко - всяк, кого там закопают, потом сам выкапывается.

Вот их обоих в свое время там и похоронили - но пролежали они недолго.

А отправлять их за девочкой Григорьев на самом деле, конечно, не собирался. Страшные они дюже - у Усачева кожи нету, все нутро как на ладони, а Гудков вообще скелет ходячий. Такие как в гости заявятся - так все, сердечный приступ обеспечен.

Недавно как раз было дело - бомжик какой-то решил переночевать на кладбище, только прикорнул… а тут эти двое случайно на него набрели. И ведь плохого ничего не сделали - просто спокойной ночи пожелали. Вежливо. А только мужика того с тех пор не то что на кладбище - вообще поблизости не видели. Ленинский, Железнодорожный, да Октябрьский районы отныне за версту обходит - калачом не заманишь!

– А шкажи-ка, Прокоп, нет ли у тебя в доме какого-никакого колдунишки? - задумчиво спросил Григорьев. - Ну хоть шамого паршивенького? А то я б тебе кое-чем подсобил…

– Ну-у-у-у… - напряг память старый домовой. - Ну как тебе сказать, Демьян Федорыч… Есть одна… вроде бы как… ну, что-то вроде того… что-то наподобие… да…


…Ирина Прохорова не любила свою настоящую фамилию. Разве же это фамилия для ведьмы - Прохорова? Нет, клиенты знали ее исключительно как Лялю Звездную. Это ей казалось более звучным.

Хотя некоторые клиенты втихаря хихикали.

Всем желающим ее слушать Звездная представлялась цыганкой. И не просто какой-то там, а самой настоящей цыганской принцессой! На самом деле, конечно, с этим народом ее ничего не связывало. И все это прекрасно понимали - очень трудно выдавать себя за цыганку, имея светлые волосы и типичное «рязанское» лицо.