Главбез чуть приподнял брови. Гель в бокале выглядел точно таким же, что и минуту назад, не проявляя ни малейшей активности. Эдуард Степанович пристально вглядывался в него минуты две, но так и не заметил ничего хоть сколько-нибудь выдающегося.
– Профессор, а в чем выражается его… действие? - наконец спросил он. - Что он вообще делает?
– Как что? - удивился Гадюкин. - Это искусственный мозг, батенька, и делает он то, что и положено любому мозгу! Думает!
– Это само собой. Но о чем он думает?
– Да мне-то откуда знать, батенька? - пожал плечами профессор. - Сами понимаете, определить это затруднительно - телепатия антинаучна…
– Вот как? Профессор, а разве не вы в прошлом году занимались проектом «Мнемозина», пытались найти способ читать мысли?…
– Да, но я же его так и не нашел! - гневно засопел Гадюкин. - А это значит, что телепатия антинаучна. Иначе я бы ее непременно открыл!
– Хорошо, хорошо, профессор, как скажете. Но вы же понимаете - я не могу появиться перед президентом с этим студнем в бокале. Мне нужно что-то зримое…
– А это чем вам не зримое, батенька? - ласково пропел профессор, любуясь своим гелеобразным творением.
– Вы понимаете, что я имею в виду.
– Конечно, батенька, конечно… Само собой, проект «Мимир» еще нужно довести до ума…
– «Мимир»? - приподнял брови Эдуард Степанович. - А почему не из греческой мифологии?
– Там все подходящее уже занято. Вы, батенька, приходите еще через пару недель - мы тут все закончим…
– Аристарх Митрофаныч, не помешаю? - вошел Коростелев. - Каркас и манипулятор готовы, можно переходить к подстройке. Алфей Нодарович и Федор Александрович уже готовы - ждем только вас.
– Сию секунду, батенька, - потер пухлые ладошки Гадюкин. - А вы, батенька, ступайте, ступайте. Возвращайтесь еще через две недели…
Прошло еще две недели. Эдуард Степанович уже в третий раз переступал порог лаборатории Гадюкина. Там опять все переменилось - часть приборов исчезла, вместо них появились другие, а щелочью больше не пахло. Только хлоркой, как и во всем институте. По невыясненным причинам этот запах витал во всех помещениях без исключения уже много лет. Завхоз воевал с ним, как с самым злейшим врагом, но до сих пор не сумел вытравить.
И его это ужасно раздражало.
Пол почему-то оказался залитым водой. Великан Лелик неуклюже орудовал шваброй, только еще больше разводя грязь. На столе, поджав ноги, сидели Русинович и Мартиросян - они дулись в карты на щелчки. Судя по распухшему лбу Мартиросяна, он проигрывал.
– Ру-ба-гу! - проревел Лелик при появлении Эдуарда Степановича.