На вершину башни маг поднялся без приключений — обличающе-обвинительный монолог военного оказался настолько громким, что старый чародей мог не опасаться быть услышанными — крики начальника караула могли заглушить собой не только шаги крадущегося чародея, но и даже зычный рёв военной трубы.
Наконец, запыхавшийся королевский маг достиг покоев.
— И угораздило же меня — старика — забраться на этакую высоту, — пропыхтел, борясь с одышкой, Золдан, — почему, интересно, все волшебники должны непременно жить в самой высокой башне королевства? Издевательство какое-то.
Отдышавшись, маг несколькими пассами наложил охранное заклинание на дверь, ведущую в покои, и повернулся к ученику. Торой сделал короткий шаг и ничком рухнул на пол, как следует приложившись лбом о каменные плиты. Всё-таки Ведьмин Гриб сделал своё дело — низложенный маг был во власти жестокой лихорадки.
Но королевский чародей больше не переживал за судьбу своего наперсника — следы удалось замести так, что не подкопаешься. Теперь можно, ничего не опасаясь, приступать к лечению. Маг сделал неопределённый взмах руками, и бесчувственное тело ученика воспарило над полом, словно поднятое потоком воздуха. Изящным жестом старый волшебник указал невидимым Силам на обитую бархатом тахту, куда страдалец и был аккуратно перенесён. Золдан с облегчением вздохнул и поспешил в свой кабинет.
Там, из огромного бюро маг извлёк маленький глиняный пузырёк — самое действенное противоядие от Ведьминого Гриба — гадость редкостная (как и все ведьмачьи зелья), но на ноги ставит и не таких доходяг, как Торой. Половину содержимого пузырька волшебник вылил в глубокую фарфоровую пиалу, поразмыслив, плеснул туда же вина из огромной бутыли (иногда тоскливыми зимними вечерами королевский чародей был не прочь коротать время за бокалом игристого).
Вино зашипело и сменило приятный золотистый цвет на болотно-мутный. По кабинету пополз густой запах протухшей воды.
— Экая гадость, — пожалел своего ученика Золдан и поспешил обратно в комнату.
Торой по-прежнему лежал без сознания — на потном лбу набухала огромная шишка, тело тряслось в лихорадке. Видимо холод и влажность королевского каземата усилили действие ядовитого Гриба. Старый маг прошептал над бесчувственным учеником короткое заклинание и через несколько мгновений тот открыл глаза:
— Я заснул? — хрипло спросил низложенный чродей.
— Нет, потерял сознание. Держи, — Золдан протянул страдальцу пиалу с чёрной жидкостью, — выпей. Это настойка корня Мёртвого дерева. По вкусу она, правда, похожа на похмельную отрыжку.