Он поймал ее взгляд.
— Симон жив, — сказал он сердито.
— Но вы собираетесь убить его…
— Его следовало бы казнить.
— Потому что он был моим другом…
— Потому что хотел похитить вас из Авийя, насладиться всеми вашими прелестями, а в случае вашего отказа уступить просто изнасиловать вас, а затем отдать Авий вместе с вами во владение королю Иоанну Французскому. Не такая уж плохая идея, как вы считаете, миледи?
— Адриан, прекратите сейчас же! У вас нет доказательств…
— Вы думали, что он был вашим другом. Вы что, принимаете меня за дурака?
— А если даже он любил меня и страстно желал? В чем, состоит его вина, ведь он никогда не видел вас? Нельзя судить о Симоне столь поспешно…
— Проклятие! — закричал Адриан с такой злобой, что Даниэлла сразу замолчала. — Миледи, здравый смысл должен был подсказать вам, что ради его и вашей безопасности вам не следовало пускать его в свою комнату!
— Но вы должны обещать мне…
— Достаточно и того, что я не проткнул его сегодня своим мечом, миледи. Ради Бога, перестаньте давить на меня, иначе я потеряю терпение и выполню свою угрозу!
Даниэлла замолчала, испугавшись, что Мак-Лахлан поступит именно так, как говорит. Они только поженились, и он застал Симона в ее спальне. Француз обнимал и целовал чужую жену. Любой мужчина на месте Адриана пришел бы в ярость.
Адриан все еще держал ее в своих объятиях. Даниэлла больше не осмеливалась говорить о Симоне и только молила Бога, чтобы ее французский друг не пострадал. Ей было трудно дышать, и она хотела лишь одного: чтобы Мак-Лахлан поскорее отпустил ее и она осталась одна. Она подняла голову и, посмотрев ему в глаза, сказала:
— Если вы победили Си… вашего соперника и отомстили мне, то, может, вы оставите меня одну? Пожалуйста. Очень прошу вас. Не могли бы вы уйти?
— Что значит «отомстил»? — искренне удивился Адриан. — Каждая невеста проводит так свою первую брачную ночь.
— Нет, сэр! Вы прекрасно знаете, что должны извиниться передо мной…
— Я, миледи, никогда не буду извиняться перед своей женой за то, что занимаюсь с ней любовью! — заявил Адриан, и его глаза угрожающе сверкнули.
— Вы не занимались любовью со мной, — возразила она, опустив ресницы. — Вы вымещали на мне свою злость.
— Вот за это, Даниэлла, я прошу прощения. Но что сделано, то сделано, и, может, это даже к лучшему, потому что мне совсем не по душе была ваша просьба подождать.
— А мне совсем не по душе ни ваши желания, ни желания короля.
— Зато я в восторге от того, что мои желания абсолютно совпали с желанием короля! — заверил он ее.
Адриан внезапно подхватил жену на руки и, несмотря на ее отчаянное сопротивление, понес обратно в постель. Сейчас, заглянув в его светящиеся нежным блеском золотистые глаза, Даниэлла сразу поняла, что последует дальше.