— Грегори! Бедный мой Грегори! Подумать только, ты пережил такое — из-за меня!
— Миледи… вы убили его.
— Думаю, мне удалось прикончить его только потому, что он принялся хвастаться тем, что сделал с тобой, — призналась Элинор. — Сама не знаю, как получилось, но я ранила его. А Хагар перерезал ему горло.
— Вся Шотландия будет благословлять вас, — прошептал Грегори.
Ему было трудно говорить. Наклонившись, Элинор ласково поцеловала его в лоб — единственное место, где не было крови.
— Ты будешь жить, — сказала она.
— Конечно, миледи. Обязательно!
Когда Брендан наконец поднялся к ней в комнату, Элинор еще не спала. Кувшин с вином грелся у камина. Над ванной, до краев наполненной горячей водой, поднимался пар. Она долго нежилась в ней, потом оделась и долго ходила взад и вперед по комнате. Ей не давал покоя Фицджеральд: Элинор страшно боялась, что ему каким-то образом удастся ускользнуть от Брюса. Но еще больше она тревожилась за судьбу Альфреда.
Теперь она была дома. Но чтобы окончательно успокоиться, она должна ненадолго вернуться в Клэрин.
Пока она металась из угла в угол, дверь неслышно распахнулась и на пороге появился Брендан. Он все еще был в дорожной одежде, сверху донизу заляпанной грязью; в лицо его глубоко въелась пыль.
Забыв о том, что на ней тонкий шелковый пеньюар, Элинор бросилась через всю комнату и повисла у него на шее. Руки Брендана стальным кольцом сомкнулись вокруг нее, но Элинор вдруг почувствовала, что они дрожат. Впрочем, и ее тоже била неудержимая дрожь. Высвободившись из объятий мужа, она отступила на шаг и закусила губу.
— Не хочешь ли принять ванну?
— О! — удивленно протянул он. — А ты собираешься мне помочь?
— Представь себе, да.
Она и глазом не успела моргнуть, как и пеньюар, и ночная рубашка вдруг полетели в сторону, а сама она снова оказалась в воде. Через минуту Брендан, сбросив с себя одежду, присоединился к ней.
— Брендан! — всполошилась Элинор. — Вода перельется через край и испортит ковер! Да еще, чего доброго, мы затопим тех, кто внизу! Послушай же, Брендан!..
— Ты забыла, что хозяин замка — я! — напомнил он ей, погрузившись в воду с головой. Потом, шумно отфыркиваясь, вынырнул и принялся яростно тереть лицо, смывая с него пыль и грязь.
— Вы намочили меня с ног до головы, сэр!
Она не успела договорить: ладони Брендана обхватили ее голову, и он стал жадно целовать ее. Когда он наконец оторвался от ее губ, Элинор едва могла дышать.
— Скажи, ты и вправду знала, что я приду за тобой? — спросил он.
— Я молилась, чтобы ты пришел, — призналась она.
— Ты велела всем остальным уходить. Неужели ты не понимала, что на карту поставлена твоя жизнь?!