С кровати голос подал Ерохин:
— Чего смотреть перестали?
— Да посмотрели уже.
— Это самое начало.
— И его хватило!
Начальник клуба приподнялся:
— Слабаки. Смотрите дальше.
Листошин отказался:
— Нет. Я пас! В наших условиях такие фильмы смотреть нельзя. Очень для здоровья вредно!
— В таком случае иди смотри «Дело в Пенькове»! Там все по-нашему, по-советски, платья ниже колен, девки – святоши, а пацаны – комсомол! И никакого секса. Ни открытого, ни прикрытого!
— Нет уж, к черту твое «Пеньково»!
— Тогда наливай!
Калинин предупредил:
— По третьей пьем!
Третий тост у офицеров неизменно был за погибших, поэтому Ерохин проговорил:
— Что ж, помянем тех, кто навсегда остался в проклятых ущельях и «зеленке»!
Молча выпили. Так же молча закусили.
Посидели еще минут двадцать, обсуждая текущие проблемы, в том числе и скорое убытие к новому месту службы нынешнего замполита и прибытие нового.
Первым поднялся Калинин:
— Ну что, братцы, пора и по хатам!
— Пора.
— Славик, ты с нами пойдешь?
— Нет! Останусь здесь. Чего я забыл в общем модуле? Здесь кондишн, прохладно, опять-таки видак, порнушку еще на сон грядущий посмотрю. А в модуле? Через каждый час простыни мочить? Иначе ведь не уснешь.
Листошин поинтересовался:
— Слав, а где ты кондиционер надыбал?
Ерохин усмехнулся:
— У замполита спер!
Офицеры спецназа недоверчиво посмотрели на начальника клуба.
— Не верите? А именно так оно и было. Ему когда кондер в кабинет поставили, я на него сразу глаз положил. Хоть и были на складе другие, но кто ж мне выделит. Вот и пошел на хитрость. Как-то вызвал он меня к себе, отчет писать. Ну, пришел, сел за стол, занялся делом. Политрук вышел, я к кондиционеру, крышку снял да реле переключения и замкнул. Возвращается Трофимов, а в кабинете духота. Он к кондеру, а тот лишь вентилятором крутит, не охлаждает. Спросил, что это с ним. Не знаю, говорю, щелкнуло, мол, что-то внутри и мандец, сдох БК-2000. Ремонтировать их некому, вот замполит и распорядился заменить ему аппарат, ну а я этот «сломанный» у него выпросил. Реле в порядок привел, дело пустяковое, вот и пашет в полное мое удовольствие.
Листошин задумался, потом проговорил:
— Тебе, Слав, кажется, тоже меняться скоро?
— Точно! В августе, если раньше в Союз не выпрут, но это вряд ли. А что?
— Ты, как будешь сваливать, отдай нам его.
— Базара нет. Стол накроете и заберете. Но к тому времени, думаю, этими аппаратами весь батальон снабдят.
— Это еще бабушка надвое сказала. Перестраховка не помешает.
— Договорились.
Калинин, убирая остатки «пиршества», спросил:
— Чем на гражданке-то заниматься будешь, Ероха?