Для Лены и ассистентки Аллочки корректоры и карандаши были инструментами, с помощью которых любой запущенный сад обретал вид регулярного английского парка. Мрачные провалы синяков под глазами исчезали под слоем корректирующей штукатурки. Ресницы вытягивались вверх, толстели и загибались под воздействием удлиняющей туши со специальным ершиком. Носы и лбы, бликующие в помещении, очищались, тонировались и покрывались тонким слоем пудры. Эти манипуляции напоминали мне мои действия по реставрации бабушкиного старинного киота. Я очищала киот от пыли и грязи, шкурила, покрывала олифой и вбивала легкими движениями кисти в кожу дерева мелкий золотой порошок. Девушки в редакции вбивали в кожу золотую пудру, втирали молочко для тела с золотыми блестками, брызгались лосьонами с блестящими светоотражающими частичками. В ход шло все, что имело отношение к блеску. К глянцу.
В углу, где дислоцировался отдел моды, среди тюков с вещами, забаррикадировались Лия и ее подружка Жанна Лейнс, директор по маркетингу.
Лия доставала из мешков бусы, заколки и брошки, прикладывала к Жанниной зеленой блузке, примеряла, отвергала – и снова рылась в своих запасах.
– А ты уже отдала те стеклянные браслеты?
– Какие? – Лия очень глубоко внутри мешка.
– Ну пластиковые такие, прозрачные, помнишь?
– Да, вчера отвезли в магазин.
И опять шуршание. Не знаю, есть ли в русском «Воге» гардеробная, где оседают дизайнерские сокровища, аналогичная кладовой американского Vogue, в которой с щенячьим восторгом рылась Керри Бредшоу. У нас такой сокровищницы не было. Единственная поблажка – мы могли здесь что-нибудь купить. Не дешевле, по той же цене, по которой это продавалось в магазинах. Смысл? Просто не надо ездить по Москве в поисках этакой штучки, эту работу уже проделал стилист. И в магазине на тебя давит тысяча обстоятельств – мнение продавца, интерьер, цена, другие покупатели, а здесь, в редакции, можно проникнуть в суть вещи. Вырванная из привычных обстоятельств, из товарообменных отношений, она представала в своей чистой форме. Я лично решила, что покупать в редакции буду.
– Вот, давай эти бусы с бантами! – Лия достала нитку из бархатных овальных бусин – такими обшивают шторы в киноинтерьерах XIX века.
– Это чье?
– Да считай ничье. Дешевка, в принципе. Но они в магазине уже кончились. Будешь всем говорить, что в Париже купила.
Лия увидела, что я отвлеклась от текста, и немедленно отреагировала:
– Ты письмо сделала? Через десять минут сдашь!
Editor’s letter.doc, с тех пор как я побывала на красных диванах, обогатился всего на четыре фразы. Я судорожно застучала по клавиатуре.