Брофи постучал по притолоке ведущей на балкон двери. Беландра слышала, как он вошел в комнату, но только теперь подняла голову, чтобы посмотреть на племянника, почти заменившего ей так и не рожденного ребенка.
– Брофи… Ты так хорошо меня знаешь…
– Бель…
Он сел рядом и обнял ее за плечи.
– Мне так жаль.
– Ох, Брофи, – прошептала она, – он был еще такой юный.
– И все равно у него могло получиться.
Беландра прикусила язык – знать всю правду, ужасную правду, ему было ни к чему.
– У тебя ведь получилось. А ты была тогда еще моложе, чем он сейчас.
– Нет, – тихо, едва слышно ответила она. – Я никогда не была молодой.
Некоторое время они сидели молча, сестра Осени и сын ее брата. Его прикосновения были теплыми и нежными. Когда солнце осветило стену сада, Брофи поднялся.
– Идем, – он взял ее за руки. – Тебе нужно поспать.
Он отвел ее к кровати, уложил и накрыл одеялом. Потом сам лег рядом. В детстве, когда Брофи плакал, она всегда ложилась с ним. Они спали, как два полумесяца, один побольше, другой поменьше. И тот, что поменьше, всегда находил уютное местечко в изгибе ее тела.
Теперь они поменялись ролями, и уже она искала убежища в его объятиях. Пылавший в нем огонь согревал и ее. Они всегда чувствовали друг друга, и, когда Беландре приходилось плохо, Брофи всегда это знал. И всегда приходил.
– Никогда, никогда не спускайся к Камню, – прошептала она. – Не проходи испытание, пока жив этот человек. Он убьет тебя.
С этими словами Беландра позволила себе расслабиться, уступив накатившей усталости.
Беландра открыла глаза за мгновение до того, как Креллис постучал в дверь. Брофи мгновением позже. Вскинувшись, он пастерянно взглянул сначала на дверь, потом на тетю.
Она медленно села, опершись спиной на деревянное изголовье.
– Будь добр, оставь нас наедине. Нам с Креллисом нужно обсудить кое-какие вопросы.
Брофи снова посмотрел на дверь.
– Я останусь.
– Нет, не останешься, – твердым, не терпящим возражений тоном произнесла сестра Осени.
Брофи нехотя поднялся.
В дверь постучали еще раз.
– Иди, Брофи. И впусти Креллиса.
Дверь распахнулась у него перед носом. Креллис, пыхтя, как загнанная лошадь, остановился в проходе. Сорванная задвижка валялась на мраморном полу вместе с кусочками дерева. Толстые пальцы сжимали рукоять короткого меча. Брофи остановился, но не отступил, хотя физендриец и обжег его гневным взглядом.
Отвернувшись наконец от юноши, Креллис посмотрел на Беландру. В уголке рта шевельнулась кривая усмешка.
Беландра встретила брата холодным, подернутым печалью взглядом. Скрыть пролитые слезы она не могла, но, по крайней мере, теперь глаза оставались сухими. Плачущей он ее больше не увидит.