* * *
Выход был тоже очень неожиданный. Государь сделал несколько раз подергивание плечом, которое было ему свойственно… Потом кивнул Бугаю, полуулыбнувшись…
Но не сказал ему ни слова…
Наоборот, он повернулся к нам, членам Думы, и прошел глазами по нас…
И вдруг спросил немного как бы застенчиво:
– Кто из вас – Шульгин? Больше всего это, конечно, поразило меня…
До такой степени, что, не очень отдавая себе отчет в том, что я делаю, я сделал большой шаг вперед, «по-солдатски».
– Я, ваше императорское величество…
Государь посмотрел на меня и сказал, довольно застенчиво, улыбаясь, но так, чтобы все слышали:
– Мы только что… за завтраком… прочли с императрицей вашу вчерашнюю речь в Государственной думе…
Благодарю Вас. Вы говорили так, как должен говорить человек истинно русский… Я пробормотал несколько довольно бессвязных слов. И отступил на свое место…
Потом?.
Потом Государь сказал несколько слов с другими и всем…
Затем?..
Затем все было как всегда…
При криках «ура» Государь удалился…
* * *
Потом произошла довольно смешная сцена. Матрос Деревенько, который был дядькой у наследника цесаревича и который услышал, что волынские крестьяне представляются, захотел повидать своих…
И вот он тоже – «вышел»…
Красивый, совсем как первый любовник из малорусской труппы (воронова крыла волосы, а лицо белое, как будто он употреблял сгеmе Simоn[33] ), – он, скользя по паркету, вышел, протянув руки – «милостиво»:
– Здравствуйте, земляки!.. Ну, как же вы там?. Очень было смешно…
Нам был предложен завтрак. Меня поздравляли с «царской благодарностью»… и было очень радостно… Уезжая, мы, по обычаю, разобрали «на память» цветы, которыми украшен был стол… Эти цветы, «царские цветы», сохраненные заботливой рукой, и сейчас на моем письменном столе под стеклом царского портрета там, в Петрограде…
А я мчусь в Псков?.
Как?
Отчего?
* * *
Трон был спасен в 1905 году, потому что часть народа еще понимала своего монарха… Во время той войны, также неудачной, эти, понимавшие, столпились вокруг престола и спасли Россию… Спасли те «поручики», которые командовали «по наступающей толпе – пальба», спасли те, кто зажглись взрывом оскорбленного патриотизма, – взрывом, который вылился в «еврейский погром», спасли те «прапорщики», которые этот погром остановили, спасли те правители и вельможи, которые дали лозунг «не запугаете», спасли те политические деятели, которые, испросив благословение церкви, – громили словом лицемеров и безумцев…
А теперь?
Теперь не нашлось никого… НИКОГО… потому что мы перестали понимать своего Государя…
И вот… И вот… Псков…