– Кто… кто вы такие? – спросил Иванов дрожащим голосом, просто для того, чтобы нарушить страшную тишину.
– Черти морские! – ответил хромой, по обыкновению, в рифму. – Ты не бойся, не дрожи, сразу деньги покажи.
– Ка… какие деньги? У меня нет никаких денег! – Жадность неожиданно взыграла в душе у Иванова, на время пересилив даже постоянный страх.
– Вы отлично знаете, какие деньги, – брезгливым тоном вступил в разговор одноглазый. – Украденную вами дивизионную кассу, господин полковник… Впрочем, какой вы полковник!
– Я ничего не знаю, – чуть слышно прошептал Иванов, – ничего не знаю ни о какой кассе…
– Ничего не знает, рупь на труп меняет, – зловеще проговорил хромой, протягивая руки к дрожащему полковнику.
– Это вы зря, господин Иванов, – усмехнулся одноглазый, – штабс-капитан может вас неправильно понять, – он покосился на своего хромого напарника, – он может вообразить, что вы не хотите отдавать деньги… а тогда он рассердится. Штабс-капитан – очень нервный человек. И его можно понять: шесть тяжелых ран, две контузии… побег из красного плена… это кого угодно сделает нервным. А тут, понимаете ли, чужая земля, заграница, и русские офицеры совершенно никому не нужны… В том числе, своим же русским генералам… и полковникам. А некоторые – пересидели две войны в казначействе, а потом сбежали с дивизионной кассой… – голос одноглазого стал совершенно елейным, а в глазах загорелся нехороший огонек, – с дивизионной кассой… Тут поневоле станешь нервным.
– Так вы офицеры! – с фальшивой радостью воскликнул Иванов. – Как я рад, господа! Я сейчас распоряжусь, чтобы вас… угостили… – с этими словами он осторожно двинулся к двери, но голубоглазый убийца с нехорошей усмешкой заступил ему дорогу, проговорив:
– Усадить да угостить, Никанором окрестить! Ты куда ж это собрался, мил человек?
– И деньгами… помогу деньгами, в меру своих возможностей… А насчет дивизионной кассы – это вы зря, это вас ввели в заблуждение… У меня и расписка имеется, что я кассу передал генералу Атоеву… я передал, а генерал принял…
– Ага, – ласково поддакнул одноглазый, – принял… на том свете… – и тут же, схватив Иванова за грудки, рявкнул: – Подтереться можешь своей распиской, гнида тыловая! Боевые офицеры с голоду дохнут, а ты сидишь тут на деньгах! А ну, шкура, быстро показывай, где деньги спрятал!
А сбоку выдвинулся хромой, уставился на Иванова блеклыми пустыми глазами и проскрипел:
– Хватит нам с тобой скучать, надо дяденьку кончать.
– Видите, господин Иванов, – снова ласково заговорил одноглазый, – штабс-капитан начинает нервничать. Так что вы уж будьте любезны, не сердите его, покажите, где деньги.