– Полковник дал мне поручение, – коротко ответил есаул, с трудом разлепляя разбитые губы.
– Что за поручение? – продолжал настырный турок.
– Секретное, – лаконично проговорил есаул.
– Вы не поняли, господин эсаул! – турок повысил голос и приподнялся из-за стола, чему явно мешал его объемистый живот. – Когда я рассердился, подумав, что вас избили мои люди то, я был недоволен только потому, что они сделали это без моего приказа. Собственно против побоев я ничего не имею, напротив – это обязательная и очень важная часть нашей работы. Некоторых людей бить необходимо, некоторых желательно – надо только знать, когда и как. Так что можете не обольщаться: вы от меня ничего не утаите, расскажете абсолютно все и со всеми подробностями. Наши тюрьмы сломают кого угодно. По сравнению с ними любые европейские застенки покажутся вам курортом, лечебницей для нервных дам… Так мне пригласить Абдуллу?
Турок нажал незаметную кнопку у себя на столе, и в дверях кабинета за спиной у есаула появился, как чертик из табакерки, невысокий, но очень широкоплечий человек с длинными, почти до пола, руками и лицом, до глаз заросшим иссиня-черной бородой. Абдулла настороженно переводил взгляд с есаула на своего начальника, при этом непрерывно облизывал свои неприятно красные губы.
– Что за поручение дал вам покойный полковник Шмидт? – спокойным, деловым тоном повторил турок свой вопрос.
Есаул покосился на мрачного Абдуллу, расклеил разбитые губы и заговорил:
– Мы с полковником были в ресторане… в кабаре «Кокошник»…
Турок удовлетворенно кивнул: слова есаула соответствовали имеющейся у него информации.
– Там, в ресторане, была неприятная сцена… Один русский офицер, сильно пьяный, подошел к нашему столу и начал обвинять полковника в гибели своих товарищей на войне в России…
– Кто? – коротко спросил турок.
– Капитан Лихачев, – проговорил есаул, покосившись на безмолвно стоящего за его спиной Абдуллу.
– Так. Дальше! – Турок откинулся на спинку стула, сцепив на животе маленькие ручки.
– Полковник решил покинуть ресторан, сославшись на какое-то срочное дело, мне же приказал негласно проследить за Лихачевым, узнать, куда он пойдет.
– Вы это сделали?
– Конечно, – кивнул есаул, – это был приказ.
– Что же вам удалось выяснить?
– Лихачев немного позже тоже ушел из ресторана, но направился не в ту сторону, что полковник. Он минут двадцать шел по Пери, подошел к одному дому на Османли. Около этого дома меня окружили трое русских офицеров. Они приставили к моему боку пистолет, завели в соседний двор и там избили.
Есаул красноречивым жестом показал на свое лицо, как бы призывая синяки и ссадины в свидетели своих слов.