Мустафа-эфенди очень рассердился, и по этому поводу его помощник Джафар вызвал всех подчиненных в отдельную комнату и имел там с ними негромкую беседу. Подчиненные вышли после этой беседы тихие и задумчивые, после чего бросились выполнять свои обязанности с удвоенным рвением. В результате через два дня капитана Лихачева нашли, но допросить его не представлялось возможным, потому что завязанный в мешок труп капитана всплыл в районе порта и был замечен на рассвете матросом с итальянского парохода «Святая Тереса».
Полицейский врач дал заключение, что капитан был убит выстрелом из револьвера, произведенным в упор, и труп пробыл в воде не менее трех суток. Про всему выходило, что несчастного капитана убили и утопили чуть ли не в ту же ночь, когда был убит полковник Шмидт.
Вызвали есаула Чернова, но тот, даже под страхом близкого знакомства с обезьяноподобным Абдуллой, не мог назвать имен трех офицеров, избивших его на улице Османли. Начальник полиции Мустафа-эфенди засел в своем кабинете и надолго задумался.
Корчма. Ступени. Нависает свод.
Слоистый дым. Колючих взоров наглость.
Письмо, печать… И на печати – под
Лобастым черепом – две кости накрест.
Безжалостность окраин. Главаря
Рычащий шепот… Дотлевает запад.
Показывает ночь у фонаря
Двоих бродяг в широкополых шляпах.
А. Несмелов
Ордынцев пришел в себя в комнате без окон, освещенной настольной лампой под поворотным металлическим абажуром. Лампа, как явствует из ее названия, стояла на столе. За столом сидел плотный господин без пиджака в белой рубашке с закатанными рукавами. Господин этот был Борису абсолютно незнаком. Сам Борис сидел посреди комнаты на привинченном к полу металлическом стуле, руки его были туго связаны за спиной.
– Ага, вы очнулись, – констатировал господин за столом, – тогда начнем. Может быть, вы сэкономите время и сразу расскажете, на кого вы работаете и каков ваш интерес в этом городе?
Борис попробовал заговорить, но во рту него пересохло, должно быть, от той пахучей жидкости, которой угостил его коварный турок, и единственным ответом плотному господину послужил нечленораздельный хрип.
– А-а! Это бывает от хлороформа, – кивнул господин, поднялся из-за стола, налил в граненый стакан воды и поднес Ордынцеву. Борис благодарно кивнул, отпил четверть стакана. Голос прорезался, и он спросил:
– Может быть, вы развяжете меня? Руки затекли.
– Может быть, и развяжу. Это зависит от вашей разговорчивости. Еще раз спрашиваю: на кого вы работаете?
Борис пожал плечами. Со связанными руками это было неудобно и, вероятно, выглядело комично.