Возникла более фантастическая помеха. 10 мая 1941 г. Рудольф Гесс, заместитель Гитлера по партии, прямо с неба приземлился на шотландской ферме. Он прибыл в качестве посланца мира, уверенный в том, что «античерчиллевские силы» во главе с герцогом Гамильтоном охотно примут от него оливковую ветвь. Герцог, в то время боевой офицер английских ВВС, не реагировал. Черчилль вначале не мог поверить рассказу о прибытии Гесса. Затем он сказал: «Ну даже если он и Гесс, я иду смотреть на братьев Маркс[12]», – и отправился в свой личный кинотеатр. Эпизод не имел значения. В Германии с Гессом давно уже перестали считаться и не приглашали на совещания к Гитлеру. Он ничего не знал о предстоящем нападении на Советскую Россию, лишь повторял прежний аргумент, который часто приводил сам Гитлер: у Англии и Германии нет причин ссориться. Его игнорировали, с ним обращались, как с военнопленным, а потом осудили, весьма несправедливо, как военного преступника.[13] Его истинная вина в том, что он предложил мир между Англией и Германией, поступок его – «безумная благотворительность», как выразился Черчилль. Несмотря на слухи о мирных переговорах, обе стороны другой инициативы не проявили, а эта была слишком незначительна.
Прибытие Гесса в Шотландию было лишь кратковременной сенсацией – англичан тревожили вопросы более серьезные. Казалось, они вот-вот потеряют Средний Восток. 2 мая иракские войска атаковали британские авиабазы в Багдаде и других местах. 11 мая Дарлан, тогда фактический глава правительства Петена в Виши, согласился, что следует разрешить германским самолетам по пути в Ирак использовать авиабазы в Сирии и что Роммелю следует доставлять припасы через Бизерту в Тунисе. Спустя несколько дней прилетел первый германский самолет. Возникла угроза, что Сирия под руководством правителя Виши превратится в аванпост Германии.
Крит представлял собой еще более серьезную опасность. Имевшиеся там объединенные силы выросли до 40 тыс. человек с прибытием из Греции британских и греческих войск. Английские военно-морские силы господствовали в восточном Средиземноморье, но только военно-морские силы. Ничтожно малы были силы англичан в воздухе – лишь 7 истребителей на Крите, но и они были оттуда переброшены 20 мая, в первый день германского наступления. И немногочисленным британским истребителям приходилось каждый раз, вылетев с египетских баз, покрывать расстояние в 300 миль. Все равно, как если бы сэру Хью Даудингу пришлось вести «битву за Англию», находясь за шотландской границей. Мало-мальски значительные порты имелись лишь к северу от острова и, таким образом, были полностью открыты для воздушных налетов. Обороной все шесть месяцев британской оккупации пренебрегали. Сэр Бернард Фрейберг, в начале мая принявший командование, был седьмым командующим за полгода.