Огни плясали и перемигивались на затененном потолке пещеры, словно расшалившиеся духи. Джонатан пришел в себя и теперь лежал на спине на полу пещеры, все еще слишком слабый после потрясения и истраченных усилий. Сондра опустилась на колени подле него.
Ее ссадины и ушибы начали уже проходить, однако лицо девушки все еще выглядело опухшим, а в глазах не было даже облегчения, вызванного тем, что Жон наконец-то пришел в сознание. Когда он протянул к ней руку, она отпрянула, словно он попытался ударить ее.
– Сондра?
В тишине подземелья раздался пронзительный вопль. Сондра, потрясенная, закрыла глаза и зажала уши руками. Из-под ресниц ее покатились слезы. Послышались жалобные причитания, а затем – еще один, еще более громкий, исполненный мучительной боли крик.
– Нет! – выкрикнула Сондра, обращаясь к пустой пещере. – Оставь их, не трогай!
– Что это, Сондра, что происходит? – Джонатан потянулся к ее руке. Его собственная рука, вся в розовых пятнах молодой кожи, выросшей на месте ожогов, почти не болела, хотя двигал он ею еще с трудом. Сондра погладила его по щеке, и он повернул к ней голову.
– Когда Моргот принес тебя сюда, я была уверена, что ты не выживешь, ты был совсем как мертвый, – прошептала Сондра. – Он велел мне выкупать тебя в бассейне и постоянно смачивать твои раны. Сейчас ты почти здоров.
– Сколько времени я уже здесь? – спросил Жон.
– Может быть, несколько дней, может быть – недель. Здесь всегда темно… – Сондра отвечала невыразительно, монотонным голосом.
– Днем Моргот спит. Сколько раз он спал?
– Не знаю. Он больше не спит в пещере. С помощью колдовства Моргот превратил это подземелье в мою тюрьму. Я не могу уйти отсюда, я пыталась, но у меня ничего не вышло. Я пыталась напасть на него, но он обжег меня… – Сондра показала ему глубокие ожоги на запястьях. – Вода из бассейна не помогла мне.
– Он обещал, что не причинит тебе вреда.
– Я думаю, он сделал это ненамеренно. Он просто схватил меня за руки, и его ладони сделали это со мной. Моргот говорил, что все жители Линде мертвы, что он выпил их жизнь. Наверное, он просто был голоден, когда прикоснулся ко мне, и его тело попыталось высосать и меня.
Джонатан посмотрел на ее раны и поцеловал их.
– Продолжай, – попросил он.
– Он нашел несколько человек, которые спрятались в пещере моего отца. Вот тогда-то и начался настоящий ужас, – сказала Сондра, вздрагивая. – Он не смеет прикончить их, эти жизни – все, что у него осталось. Он не трогает женщин, потому что только они могут родить детей, которых он сожрет. И вот он придумал: теперь он пытает мужчин и наслаждается их мучениями. Он и сейчас там. Прежде чем он насытится, мы услышим еще крики. – Куда он уходит?