– Дирка, куклы – ее собственные. Она вправе даже сжечь их.
– Сжечь! – Дирка вытянула перед собой обгоревший лоскуток. – Этот обрывок – все, что осталось от свадебного платья моей матери. Сара надевала это же платье, когда выходила замуж за Ивара. Когда ткань начала гнить, Сара спорола с платья кружева и сшила наряды для кукол. Она даже сделала куклу, похожую на себя. Если Сондре не был нужен подарок матери, она должна была отдать его мне. Я бы хранила его. Бедная Сара, бедная покойная Сара, что за неблагодарная дочь у тебя! – Она гневно посмотрела на Сондру и приказала ей: – Скажи, что сожалеешь об этом.
Сондра молчала, прижимая ладонь к щеке. Дирка сделала шаг вперед, чтобы опять ударить ее, но, заметив, что муж двинулся наперерез, резко развернулась и вышла из комнаты.
Андор налил полный стакан сидра и протянул его Сондре. Она догадывалась, что он ожидает каких-то объяснений, но ничего не сказала ему. Она быстро выпила сок, надела шерстяной плащ и поспешила присоединиться к сборщикам ягод, которые уже выходили на работу.
Она боялась ходить с ними еще до вчерашнего страшного происшествия. Ее всегда пугали непроходимые леса, густые тени и то, что скрывалось в них. В Гундараке детям не разрешалось даже близко подходить к лесу. Непослушные либо погибали, либо – что еще хуже – бесследно исчезали, и тогда даже их родители мечтали больше никогда не встречаться с собственными детьми. Здесь, как сказал отец, все было по-другому. Но все равно темные леса казались совсем такими же, как и в Гундараке. А после того, что она увидела вчера вечером… звери – это слишком мягко сказано. И, перед тем как присоединиться к отряду сборщиков, она засунула за пояс нож. Гоблины ужасны, но она будет драться, если они вздумают напасть на нее.
Сондра вышла из деревни позже основной группы, и ей сказали присоединяться к молодым женщинам, собиравшим ягоды у реки, совсем близко от Линде. Она спешила к ним и вдруг заметила, как что-то белое промелькнуло возле тропинки, ведшей к броду через реку. Белая фигура исчезла так же быстро, как и появилась.
– Арлетта! – окликнула Сондра, решив, что это одна из девушек Линде, всегда носившая одежду из некрашеной ткани.
– Арлетта! Это ты?
Арлетта откликнулась – ее голос донесся издалека – от берега. Занервничав, Сондра бросилась бегом по тропинке и замедлила бег, лишь увидев остальных.
День выдался душным. Сондра сразу сбросила шерстяной плащ, а когда ее корзинки наполнились ягодами, спустилась к реке и омыла холодной водой руки и лицо, плеснула на волосы, потом прислушалась. Где-то недалеко позвякивали колокольчики пасущихся на лугах коров. Сборщицы ягод переговаривались в лесу, Арлетта принялась поучать девушек помладше.