А потом люди шли к властителям с прошениями.
Прошения же надо было сначала написать.
Работа моя началась сразу же после того, как коврик был раскатан. Я старался не слишком присматриваться к местному жителю, снабженному тяжелым носом и ироничными глазами, который, в свою очередь, также пытался не обращать на меня слишком много внимания. Но, наконец, он сдался:
– Новенький, на каких языках пишете?
– Я? Пехлеви и согдийский, уважаемый. Вряд ли вас заинтересует язык Поднебесной империи, – скромно добавил я.
Носатый человек вздохнул и сказал что-то насчет необходимости писать на языке народа арабийя.
– Мы же в Иране, – еще более скромно отозвался я. И завоевал себе этим нового друга. А потом прибавил: – Вопрос не в том, на каких языках я пишу, а в том, на каких языках это письмо будут читать.
То, что все мервские жители, независимо от их происхождения, понимали язык Ирана, я уже узнал у соседствующего со мной Ажира. И подавать им прошения на языке завоевателей было необязательно. В конце концов, власть халифа здесь была закончена.
Дальше пошел нелегкий разговор о деньгах. К моему разочарованию, я уже знал, что цены на работу дапирпата измеряются отнюдь не в дирхемах, а в даниках. Клиент же выражал вежливые сомнения насчет моих способностей и даже почерка (что было просто возмутительно) – и так все шло, пока я не предложил ему заплатить мне уже потом, когда прошение его примут.
И клиент страшно удивился:
– А что мне помешает в таком случае пройти мимо вас и выйти в ворота?
– Но, вы же, уважаемый, хотите, чтобы у вас что-то получилось? – поинтересовался я. – А для этого вам нужна будет помощь тех сил, которые знают, что такое справедливость?
И я поднял палец вверх.
Заказ был сделан и принят, и я начал заполнять одну за другой строчки обращения: Абдаррахману, Сахиб-и-Даваду, славному аль-Хорасани и аль-Мервази… в общем, Абу Муслиму. А затем клиент мой задумался, а я со злорадством наблюдал за этими муками, а потом предложил просто сказать мне нормальными словами, что ему надо, а я уже составлю письмо сам – просто, ясно и сразу начиная с главного.
А надо ему было, чтобы его освободили от уплаты джизии, по той причине, что не только он сам, но и отец его чтили истинного пророка (мир ему), а в таком случае не должны были платить. Нечестивые прежние правители не желали слушать беднягу и…
Я прилежно макнул кисточку в маслянистую черную жидкость.
И уже через три дня оказалось, что моя репутация сносного дапирпата установилась; кое-кого попросту привлекла моя согдийская внешность и хорошие манеры, кто-то считал лишь, что я не хуже других трех, и так далее.