Ночной орёл (Ломм) - страница 50

На тебя никто не обратит внимания: Ну как, берешься?

– Берусь, пан доктор! Я могу хоть каждый день!

– Каждый день это слишком. Достаточно раз в неделю. Скажем, по средам. Ну, а кроме того, в особых случаях, если возникнет острая необходимость, я постараюсь тебя как-нибудь уведомить.

– Ас русским парашютистом мне можно будет познакомиться?

– Конечно, можно! Я обязательно тебя с ним познакомлю: А теперь беги. У меня еще дел по горло. В среду увидимся!…

Владик покинул квартиру доктора вне себя от восторга. Еще бы, ведь он получил настоящее боевое задание!

До самого вечера Коринта готовился к отъезду: отбирал инструменты, книги, личные вещи. В результате у него получился довольно объемистый, туго набитый чемодан.

Для похода в лес рюкзак был бы несравненно более удобен, но рюкзак нельзя – ведь доктор едет по делам в столицу!

За час до отхода поезда к Коринте неожиданно пожаловал доктор Майер в сопровождении здоровенного мужчины – санитара.

– Пришел проводить вас, пан доктор. И вот Бабулу нашего привел. Он поможет отнести вещи на станцию. Отказаться было невозможно.

– Спасибо, коллега! – сказал Коринта, делая вид, что глубоко тронут вниманием. – И вам, пан Бабула, спасибо!… Только напрасно вы так беспокоились. До станции-то и километра нет, сам бы как-нибудь добрался.

– И не говорите, пан доктор! Главврачу не к лицу такое. Да и про нас люди нехорошо подумают, если мы вам не поможем. Верно, Бабула?

– Да уж точно, пан доктор!

Пришлось согласиться. Коринта отдал чемодан санитару, и тот ушел вперед. А доктор замкнул квартиру и, сопровождаемый любезным Майером, вышел из дому, словно на прогулку.

Из-за непрошеных провожающих пришлось купить билет До самой Праги.

«Ничего, – подумал при этом Коринта, – лишнее алиби никогда не помешает!»

Он сердечно распрощался с провожающими и занял свое место у окошка. Поезд был местный, двигался медленно и останавливался чуть ли не у каждой будки путевых обходчиков.

На безлюдном полустанке, километрах в восьми от К-ова, доктор Коринта вышел из поезда, взвалил чемодан на плечо и пустился пешком через знакомый лес по едва заметным тропинкам. Через два с половиной часа он благополучно добрался до сторожки Влаха.

27

Первые дни после того, как Коринта сменил Ивету у постели раненого, прошли в упорной психологической борьбе.

Чувство мрачной обреченности, целиком охватившее Кожина, долго не поддавалось атакам оптимистично настроенного доктора. Любые, самые убедительные доводы в пользу спасительной версии о полете разбивались о глухую стену неверия и безысходности.