В 1789 году Генеральные штаты в своих попытках «исправить сложившееся положение» провоцируют Великую французскую Революцию. Говорят, что помосты, на которых стояли гильотины, вскоре перестали впитывать кровь и стали источать стойкий запах гниющей плоти.
За каждой из революций, за каждой гражданской войной, за каждым кровавым потопом стоят эти тени без лица, совести и чести. Парламентарии. Избранники.
Счастлива страна, чей правитель имеет сильную руку. И несчастен тот народ, кто полностью полагается на тех, кого якобы избирает.
Называть парламентариев сборищем трепачей можно, но в этом не будет всей правды.
Нет.
Парламент – это сборище болтунов, чьи руки всегда будут по локоть в крови. В крови собственного народа.
День выдался трудным. Антон встретился с десятком разных людей, так или иначе имеющих отношение к подполью. Он беседовал, добивался встреч, цедил информацию. Трое оказались простыми жуликами, прикрывающимися идеей о «Великом Деле». Еще один просто сумасшедшим. От остальных толку было не больше.
Все делали вид, что знают много и информация, которой они обладают, стоит очень и очень дорого. Некоторые пытались сагитировать Антона на «помощь революции». А у отдельных личностей хватило ума угрожать Ракушкину. С последними Антон разобрался легко и даже с некоторым удовольствием.
Операция, так лихо начавшаяся, откровенно заходила в тупик. Подобраться к товарищу Кристо не получалось никакими силами. То ли революционер закопался очень глубоко, то ли везение Антона взяло отпуск… Складывалось ощущение, что вокруг Кристобаля Бруно работал хорошо отлаженный механизм, который отводил от него внимание, отталкивал ненужных людей.
После того как были отменены все заседания Комитета, связь Антона с разными подпольщиками прервалась. Оставшиеся адреса и контакты, обозначенные в тетрадке у Рауля, оказались пустышками. Там либо никто не жил, либо обнаруживались совершенно посторонние люди. Один раз указанного адреса вообще не оказалось на карте Буэнос-Айреса. Либо это был хитрый шифр и надо было знать ключ, либо старик просто ошибся. Спросить было не у кого. Рауль Ловега лежал в коме и в сознание не приходил. Антон часто навещал его, персонал больницы уже знал Ракушкина в лицо. Люди Ловеги старались держаться от Антона подальше. На контакт шли неохотно. Часто давали противоречивую, ложную информацию.
Ракушкин устал.
Он поднялся на третий этаж. Подошел к двери своей квартиры и только тут почувствовал незнакомый запах.
Прижавшись к стене, Антон осторожно оглядел коридор. Никого. Тишина.