Не помня себя от радости, я торопливо пожал им руки и буквально вывалился из самолёта.
И моментально попал в водоворот криков, объятий и рукопожатий. Знакомые, малознакомые и совсем незнакомые лица. Все радостно улыбающиеся, как будто уже наступила Победа! Одобрительные выкрики, хлопки по спине, рукопожатия. Кажется, меня даже собрались качать!
Но от этого кошмара меня избавили небесно-васильковые глаза Машеньки Овечкиной. Не обращая ни на кого внимания, девушка обвила руками мою шею, впилась своими губами в мои, разбитые и опухшие, а потом уткнулась лицом мне в грудь, заливая трофейный эсэсовский мундир слезами и приговаривая сквозь всхлипы:
– Ванечка, родненький мой! Любимый! Живой! Вернулся!..
И в эту секунду до меня наконец-то вдруг ДОШЛО. Откуда лейтенант Лёха мог узнать, что её зовут МАША?
Были, конечно, потом и доклад командиру части, и трудная беседа с особистом, и брехня на посиделках с друзьями-пилотами. И орден. «За проявленные мужество и героизм»… Вопросы, на которые я так никогда и не получил ответов, я задавал себе сам. Всю оставшуюся жизнь. КАК он мог знать имя моей будущей жены, с которой я действительно всегда был счастлив? И действительно ли ИМ был нужен третий, пилот, чтобы увести у фрицев самолёт?..
А вот лейтенанта Миронова с майором Фроловым ни одна живая душа не видела, хоть и собралось на лётном поле сотни полторы народу и многие сразу же полезли в трофейную машину.
И куда делись?..
Одно слово – разведка!
Фронтовая…
Глава шестая
ПЕРЕСЕЧЕНИЕ ПАРАЛЛЕЛЬНЫХ
Гюнтер Джакомо нервно поёрзал, пытаясь устроиться покомфортнее на скамье гондолы, но успеха не достиг. Выросший в богатейшем квартале Венетто, он все пятьдесят восемь лет своей жизни передвигался по городу на гондолах. Будучи выходцем из богатой купеческой семьи, он просто обязан был пользоваться самым дорогим видом транспорта. Можно было, конечно, завести себе собственный выезд, но покойный отец, Венсан Пуабло Джакомо, человек мудрый, учил его: «Не выделяйся без необходимости!»
Купцу не всегда выгодно привлекать к себе внимание. Ибо «путь торговый увенчан многими терниями». Так говорил отец, словам которого юный тогда Гюнтер внимал словно гласу Господню. Матери Гюнтер не помнил. Она умерла родами. Воспитывал его отец, человек жёсткий, мрачный и властолюбивый; после смерти жены он так более и не женился.
Венсан вырастил из сына настоящую «акулу бизнеса». Но… была у него одна слабость. Под гнетом властолюбивого, склонного к диктаторству отца Гюнтер вырос не то чтобы трусом, но уж слишком боязливым и нерешительным во всех вопросах, непосредственно не касающихся сферы его деятельности.