Гнев вновь закипел в душе. Что-то не так. Либо она не та женщина, которой он ее всегда считал – умной, предусмотрительной, предчувствующей, – либо тут кроется что-то еще…
Он обдумал возможность того, что он в ней ошибся, и решил, что эта гипотеза не выдерживает критики. Он знал Кассандру. Но не знал, что она от него скрывала и почему.
– Я думал об охране, чтобы защитить тебя. В этом нет ничего церемониального.
Она лишь пожала плечами:
– Это не входит в наши обычаи. Он выдавил улыбку:
– В них не входит и убийство ванакса.
Ее зрачки расширились, но, несмотря на это, глядя на нее, любой бы увидел перед собой уверенную в себе женщину. Любой, но только не Ройс. С каждой, следующей секундой, с каждым следующим ударом сердца он все больше убеждался в том, что у Кассандры на уме что-то такое, что было ему не по душе.
– Я уверена: для моего народа будет лучше, чтобы все происходило так, как всегда, – сказала она.
– А ты ведь будешь делать все для их блага, так?
И в этот момент, всего лишь на долю секунды, глаза ее загорелись, а губы – эти мягкие, зовущие губы – дрогнули.
– Я и не могу поступить по-другому. Возможно, будет лучше, если ты останешься здесь и поможешь Марселлусу.
– Ну, я так не думаю. Когда я был здесь в первый раз, то очень мало повидал. И не хотелось бы сейчас упускать такую возможность.
– Что ж, тогда ты должен пойти, – сказала она, и на этот раз улыбка ее была искренней.
Все приготовления были закончены к полудню со скоростью, которая, как он уже понял, была на Акоре в порядке вещей. С ними должны были пойти двое советников, Меллинос и еще один по имени Полидорус – его поместье как раз находилось в том районе, который они собирались посетить первым. Остальные члены совета уже отбыли на свои земли, неся вести о происшедшем и успокаивая людей своим присутствием. В столице оставался только Троицус: по его словам, он считал, что это его долг.
Перед тем как отправиться в рощи, они еще раз проведали Атрея. Федра спала, вняв настояниям Эндрю и выпив напиток, приготовленный Еленой. Но Джоанна оставалась с Атреем, держа его руку в своей.
– Несколько минут назад он приходил в сознание, – сказала она. – Мне кажется, он узнал и мать и Эндрю.
– Он что-нибудь сказал? – тихонько спросила Кассандра. Она заметила, что Атрей уже не был так бледен, как утром, и начала молиться, чтобы это не оказалось признаком начавшегося жара.
Джоанна покачала головой:
– Нет, но Федра заговорила с ним, и он моргнул. – Она посмотрела на Кассандру. – Я знаю, это немного, но мы не должны терять надежду.