– Ну, пусть он только домой вернется! – пробормотала Мариша. – Я ему покажу, как в одиночку геройствовать!
– Ты же не знаешь самого главного! Четвертая часть найденных сокровищ по закону принадлежит ему! – воскликнула Юля. – То есть она должна быть выкуплена у твоего Смайла правительством Судана за живые деньги. А размер клада измеряется многими тысячами долларов. И это только по предварительной оценке.
Мариша откинулась на спинку дивана и, немного подумав, заметила:
– Это меняет дело, ты не находишь? Пожалуй, можно считать, что Смайл все это время просто находился в длительной загранкомандировке, а?
И, лукаво подмигнув подруге, Мариша жизнерадостно расхохоталась.
Но на этом история не кончилась. Через день от Смайла поступил первый робкий звонок. Причем позвонил он Юльке и осторожно поинтересовался у нее, можно ли ему уже возвращаться или лучше пока не стоит.
– Скажи мне, – заклинал он лучшую подругу своей жены, – Мариша очень на меня сердита?
– В меру! – сдержанно ответила Юлька, помня о том, что Смайл нынче богач. – Но честно говоря, мы все ноги стоптали, разыскивая тебя по городу. Почему ты не оставил хотя бы записки, куда делся? Мы так волновались! Мариша прямо похудела вся!
– Я не знал, что написать, – честно признался Смайл. – Понимаешь, тут случилось такое дело. В общем, один человек нанял меня для того, чтобы я кое-что для него сделал. Я не мог рассказать об этом никому. Ведь это была не моя тайна, понимаешь?
– Мне только интересно, когда ты успел снюхаться с беднягой Кураевым? – спросила у него Юлька вместо ответа.
– Так вы уже все знаете? – пораженно ахнул Смайл.
– Не все, – скромно ответила Юля. – Например, мы до сих пор не можем понять, где ты с ним познакомился?
– Я пришел к Никите по поводу болей в левом боку, – признался Смайл. – Это было уже больше трех месяцев назад. Маришу расстраивать я не хотел, поэтому пошел к врачу один и тайком от нее. Никита отправил меня на обследование, а потом сказал, что хирургическое вмешательство не нужно. И просто прописал мне лекарство. Потом мы как-то незаметно разговорились, потом перезванивались. Никита обязательно хотел знать, как мое самочувствие. И благодаря выписанному им лекарству боли стали значительно слабей. И вдруг во время одного из своих звонков он неожиданно признался мне, что совершенно запутался и очень боится. Я сразу понял, что он не шутит и у него действительно большие проблемы. У него был такой голос… Такой дрожащий и жалкий. Одним словом, мы с ним встретились. И я сам предложил ему охрану, после того, как он сказал, что в последнее время в его жизни происходит что-то странное.