– И давно он любовью к своей бывшей жене воспылал? – спросила Мариша.
– Не знаю, давно или нет, а заезжать ко мне он стал только в последнее время. Всего пять раз наведывался. На позапрошлой неделе в первый раз приехал. Потом на следующей и вот на этой неделе второй раз. Это когда его убили-то. Только в толк не возьму, зачем он в этот дом поперся. Что ему там нужно было, а?
– А он знал, что этот дом вам принадлежит? – спросила у нее Мариша.
– Да, кажется, проболталась я ему, – подумав, призналась Лида. – Но что в этом такого? Я ведь в том доме не живу. И не бываю никогда. Никита отлично знал, что меня там искать нечего. Так зачем поперся? Да еще ночью? Неужели вы думаете, что менты на меня это убийство повесят?
– Ничего такого мы не думаем, но честно говоря, если бы его убили где-нибудь в другом месте, для вас это было бы несравнимо лучше, – заметила Юля.
– Сама понимаю, – горько вздохнула Лида. – Менты, говорите, меня у дома поджидают? Ну, тогда скоро сюда заявятся. Это уж точно. Соседи с работы пойдут, да и подскажут им, где меня искать. Ой, горе-то какое! Вот ведь удружил мне Никитушка! Спасибо тебе! В другом месте в ящик сыграть не мог! Ой, подвел ты меня под каторгу.
– Постойте, Лида, – остановила Мариша причитающую женщину. – А откуда вы узнали, что убитый ночью у вас в поселке мужчина и есть Кураев?
– Да чего уж не понять? – всхлипнула Лида. – Он мне с вечера позвонил и уговорился, что приедет. Сказал, что хотел что-то Нонне передать. Какой-то подарочек. А я все равно к ней собиралась. Ну, я его ждала, ждала, да так и не дождалась. Я утром в город поехала, свои дела сделала, да и к Нонне завернула, как договаривались. А она уже вся в слезах. И Макс этот, заместитель Никитин, у нее сидит. Соболезнует, гад. Никитку, говорит, ночью убили. Да еще в Ольгино. Не к тебе ли, спрашивает, Никита ехал? Чувствуете, к чему уже клонит? Будто я мужа у собственной сестры отбиваю. И хоть муж он ей бывший и давно они в разводе, но все равно неприятно. Вот гад какой! На меня бочку катит, а у самого рыльце в пушку!
Но почему у Максима Сущева, по мнению Лиды, было рыльце в пушку, подругам расспросить не удалось. На крыльце загрохотали ботинки, и в магазинчик ввалились знакомые подругам менты. Первым двигался усатый Женя. При виде трех главных подозреваемых, спокойно беседующих между собой, он вначале так растерялся, что даже споткнулся. Приняв с помощью своих коллег более устойчивую позу, буквально вышел из себя:
– Это что же тут происходит?! – завопил он.
– Да! – воскликнул высунувшийся из-за его спины перебинтованный Миша и даже топнул ногой.