Он не сводил с нее глаз.
– Вы сказали мистеру Гудвину, что пришли в эту комнату нынче вечером за оставленным блокнотом. Когда вы его там оставили?
Она не отвела взгляда:
– Я подожду, пока придет мистер Эйкен.
Вульф покачал головой:
– Не выйдет. Я не могу ему помешать сюда приехать, но войдет он только с моего разрешения. Кое-что мне нужно узнать до его прибытия. Когда вы оставили этот блокнот?
Она открыла рот – и закрыла, подумала, через минуту произнесла:
– Я не оставляла блокнота. Это было… это не было правдой. Я пошла туда нынче вечером, потому что об этом попросил меня мистер Эйкен.
– Вот как. Забрать то, что он там оставил?
– Нет. Мне бы хотелось подождать его прихода, но это неважно. Теперь уже неважно, раз вы знаете, что дом принадлежал мистеру Йигеру. Мистер Эйкен послал меня поглядеть, не осталось ли там чего-нибудь указывающего на связь мистера Йигера с этим домом, на то, что это была его комната.
– Ключи вы получили от мистера Эйкена?
– Нет, у меня были свои. Я несколько раз приходила туда писать под диктовку мистера Йигера. Я была его секретаршей.
Вульф хмыкнул.
– Я этой комнаты не видел, но мистер Гудвин мне ее описал. Вы полагаете, там подходящая обстановка для служебной диктовки?
– Не я там была хозяйкой, чтобы решать – подходящая или нет. Если его устраивало, что ж, он был моим боссом.
Вульф посмотрел на меня, я поднял брови. Одна бровь означала – нет, один к одному. Обе – нет, пять к одному. Он снова занялся ею.
– Если бы вы нашли нечто, указывающее на то, что комната принадлежала мистеру Йигеру, как вы поступили бы с этой вещью?
– Я бы ее забрала и унесла.
– Так велел мистер Эйкен?
– Да.
– Зачем?
– На этот вопрос мистер Эйкен сможет ответить лучше.
– Но какие-то соображения у вас должны быть. Вы ведь не думаете, что с его стороны это только прихоть?
– Конечно, не думаю. Самое очевидное объяснение – он желает оградить репутацию «Континентальных пластмасс». Хватит и того, что убили руководящего вице-президента. Мистеру Эйкену не хотелось, чтобы стало известно, что тот был… устроил… что тот имел подобную комнату.
– Вы не знаете, как мистер Эйкен выяснил про мистера Йигера и его комнату?
– Знаю. Я сама ему рассказала.
– Когда?
– Около двух месяцев тому назад. Мистер Йигер дважды – нет, трижды – вызывал меня туда по вечерам для диктовки. Он объяснил, что ему лучше думается, лучше работается вне служебного кабинета. Я подумала, что с его стороны очень вульгарно, что ли, приглашать меня туда. Из-за этого мне было не по себе, и я решила, что должна хранить верность не мистеру Йигеру, а корпорации. Это она платит мне жалованье. Вот я и сообщила мистеру Эйкену.