Следом за австралийцем шли два улыбающихся во весь рот мальчика. Один тащил две низенькие деревянные табуретки, другой — бутылки пива «Стар» со стаканами, надетыми на горлышко. Стаканы весело позвякивали в такт шагам.
Торговки, видя, что выбор уже сделан, деликатно отступили.
— Осторожней с подливой, — посоветовал Роберт. — Это красный перец — к нему надо привыкнуть. Да и не каждому это удается.
Однако сам он набрал на кусок мяса изрядно подливы и сунул все это в рот. Петр последовал его примеру, и… словно пламя вспыхнуло у него во рту, из глаз брызнули слезы, горло перехватило, он почувствовал, что задыхается.
Мальчишка, державший пиво, поспешно сунул ему в руку полный стакан. Петр отпил и принялся хватать воздух ртом.
— Сорри, са, — вежливо сказал мальчишка, выражая свое сочувствие.
Петр залпом выпил весь стакан. Мальчишка сейчас же наполнил его, что-то сказал на своем языке приятелю. Тот со всех ног кинулся туда, откуда только что притащил стулья. Буквально через несколько мгновений он вернулся, неся еще две бутылки пива и бумажный кулек.
— Вот это сервис! — подмигнул Роберт Петру и щелкнул пальцами. — Видал, что значит изучать клиентуру? Эти парни сразу же сообразили, что двумя бутылками мы не ограничимся.
Мальчишка протянул Петру бумажный пакетик, вытащил из кармана железку и приложил ее к пивной пробке. В глазах его было выжидание.
— Давай! — кивнул ему Петр, рот которого до сих пор все еще пылал.
Он развернул пакетик. Там был жареный арахис, сверкающий кристаллами крупной соли. Роберт протянул руку и, взяв целую горсть, высыпал орехи в рот. Петр сделал то же самое: в пакете оказалось ровно две горсти.
Он хотел было скомкать и выбросить бумажку, как вдруг ему бросились в глаза буквы, набранные крупным, неровным шрифтом. Листовка, самая настоящая листовка! И начиналась она обращением: «Товарищи!»
Петр поспешно стряхнул остатки орехов и, разгладив листок, стал читать. Это был призыв к фермерам поддержать готовящуюся всеобщую забастовку. Примитивным английским языком объяснялось, почему рабочие бросают работу, хотя в стране безработица. Листовка рассказывала, что одни в Гвиании имеют все — деньги, дворцы, даже собственные церкви. Другие же живут по двадцать человек в комнате, за которую отдают половину своего заработка и едва ли не умирают с голоду. Крестьян призывали не становиться штрейкбрехерами, не помогать капиталистам душить их братьев в городе.
— Ты читал это? — Петр показал мальчишке листовку.
— Йе, са, — весело сверкнул тот зубами. — Вчера приезжал Стив. На лендровере и с микрофоном. И с ним еще парни.