Джордж коснулся моей руки.
– Спокойно. – Он захихикал. – Я, конечно, в плохой форме, но ты, я вижу; тоже сдаешь. Дай-ка я сяду за руль. Мы сможем поспать десять часов в настоящих кроватях. Не волнуйся, я что-нибудь найду.
Я не волновался.
Он нашел кемпинг для туристов, который принимал и дальнобойщиков. Три трейлера уже стояли на стоянке, так что наш не мог вызвать никаких подозрений. Джордж снял для нас два бунгало, отстоявшие друг от друга на двадцать ярдов. Мы заперли трейлер, я пошел в свое бунгало, он – в свое.
Я включил свет, закрыл дверь, запер ее на замок. Снял комбинезон, повесил на вешалку. Расстегнул кобуру, достал пистолет, кобуру с перевязью положил на единственный стул.
Я бросил короткий взгляд в окно. Джордж уже погасил свет.
Вторую подушку (кровать, естественно, была двуспальной) я засунул под одеяло, верхнюю прикрыл покрывалом, чтобы не так белела. Свет выключил через десять минут.
И с «магнумом» в руке встал у стены за дверью.
Я прождал час и двадцать минут. Стоя в одном белье. Револьвер становился все тяжелее. Я не шевелился, не издавал ни звука. Когда ожидание становилось невыносимым, я начинал думать о том, что ему ждать еще труднее. Я знал, что при необходимости смогу прождать всю ночь.
Но не пришлось.
Я не слышал, как Джордж подошел к бунгало. Видать, учили его неплохо. Внезапно кто-то заскребся в дверь, словно кошка, желающая войти. Затем дважды прозвучало мое имя. Достаточно громко, чтобы я его услышал, если бы бодрствовал, но достаточно тихо, чтобы не разбудить меня.
Потом ключ бесшумно вошел в замочную скважину. Должно быть, Джордж взял у портье, когда регистрировал нас, запасной ключ и намылил его, чтобы заглушить звук. Ключ повернулся.
Затем медленно открылась дверь.
Джордж был босой. Полностью одетый, но босой. Пистолет он держал в правой руке. Как мне показалось, двадцать второго калибра, с надетым на ствол глушителем.
Джордж направился к кровати, целясь в подушки, а я уже держал его на мушке.
Какое-то время я думал, что он выстрелит. Я надеялся на это, но что-то его остановило. По-прежнему целясь в подушки, он протянул левую руку к настольной лампе.
Когда вспыхнул свет, моим глазам предстало прекрасное зрелище.
Я видел лишь его спину, но даже по ней понял, как изменилось его лицо. Он замер, и по его спине я легко читал мысли, проносящиеся у него в мозгу. Джордж точно знал, где я. Он знал, что мой «магнум» нацелен ему в спину. Знал, что его единственный шанс – обернуться и выстрелить, и он также знал, что вероятность успеха не превышает одной тысячной. Джордж лихорадочно искал, что бы сказать, но получалось, что лучше всего молчать. Он ждал, что же будет дальше, а я не мешал ему ждать.