– Когда операция была? – перебил словоохотливую помощницу Банда, стараясь как можно быстрее все выяснить, без ненужных эмоций и оценок.
– Ночью, наверное, точно не знаем.
– Ее вчера с утра начали готовить. Обедать не разрешили, – подала голос соседка рыженькой, крупная немолодая женщина. – А где-то перед ужином и увезли.
– В родильное?
– Ну да. А почему вы, собственно, интересуетесь? – женщина вдруг взглянула на него с подозрением. – Вы ведь не ее муж и не врач. Что-то мы вас никогда раньше здесь не замечали...
– Нет, я видела его. Он санитаром работает, нам еду в столовую привозит, – рыженькая оказалась куда более глазастой, чем ее подозрительная соседка.
Банда, не отвечая, повернулся, собираясь уходить, но в дверях палаты нос к носу столкнулся с Альпенгольцем, заведующим отделением, – худым высоким мужчиной лет сорока. Банда знал его только по фамилии, Альпенгольц же вряд ли знал Банду вообще.
– Кто вы такой и что вы здесь делаете? Это в этой палате кричали? – строго спросил врач, решительным движением поправив очки на носу.
– Кто дал приказ о переводе Сергиенко в родильное?
– Какая вам разница? Быстро покиньте помещение. Что вы вообще здесь делаете?
– Слушай, ты, – Банда одной рукой сгреб халат на груди врача и, приподняв немного этого тощего субъекта, легонько стукнул его спиной о косяк, – я задал вопрос и жду ответа. Времени у меня очень мало...
– Что вы себе позволяете? – испуганно взвизгнул Альпенгольц, снова поправляя очки.
– Тебе не ясно? – Банда повторил процедуру "постукивания" о косяк, и Альпенгольц с готовностью заговорил:
– Распоряжение было Рябкиной. По всем показателям Сергиенко пришло время рожать.
– У нее были схватки? Какие-нибудь там еще признаки подошедшего срока?
– Нет. Но ее осматривала накануне сама Рябкина совместно с доктором Кварцевым...
– Это заведующий родильным отделением, да? Заместитель Нелли Кимовны? – уточнил на всякий случай Банда.
– Да. Они очень обеспокоились после осмотра, их насторожило состояние и положение плода. По их словам, плод был мертв или, по крайней мере, не подавал признаков жизни...
– Это они сказали при Ольге?
– Ну что вы! – возмущенно сверкнул глазами за стеклами очков Альпенгольц. – Как можно – при больной говорить такие вещи! Эта информация предназначалась только для меня.
– А вы? Вы смотрели Ольгу?
– Нет. А почему я, собственно, не должен доверять своим коллегам, к тому же более опытным, чем я...
– Занимающим более высокие должности, лучше скажи!
– А почему бы и нет?! – сорвался на фальцет Альпенгольц. – Должности просто так не занимают, и, зная этих людей, я ни секунды не сомневаюсь, что они, особенно Нелли Кимовна, вполне...