- Почему кланялись? - наблюдая за последними приготовлениями к похоронам, задумчиво переспросил Рысь. - Ее сегодня сожгут вот на этом костре вместе с погибшим женихом! Отправят к богам вестницей и заступницей.
Марий вздрогнул:
- Неужто так и будет? Ты не шутишь, командир?
Юний грустно усмехнулся:
- Отнюдь.
- Так, может, стоит попытаться ее освободить?! Налететь, схватить, увести к реке, во-он, там челны - не догонят. Птицей пролетим до самой Нордики! А, командир? Ты же всегда говорил - всем, сколько можешь, помогай!
- Что, понравилась девочка? - Легат покачал головой.
- Ну да… Вообще-то, она красивая, и, думаю…
- А ты не думай о том, чего не знаешь, Марий, - жестко прервал воина Рысь. - Отнять эту девушку у огня - значит нанести ей страшное оскорбление. Она - посланница к богам и тем гордится - посмотри на ее лицо. Это и вправду великая честь, ты же предлагаешь совершить невесть что.
- Да, - нахмурившись, неохотно согласился воин. - Это я не подумал…
- А ты всегда думай, прежде чем говорить.
Рысь отвернулся. Честно говоря, он и сам подумывал об освобождении девушки. Правда, почти сразу же отказался от этой затеи, оскорбительной не только для жертвы, но и для всех людей племени Птицы. Может быть, и в самом деле добровольная смерть для девчонки - лучшая участь? Кто знает волю богов? Все было и все будет снова. Обязательно будет. Возродится и эта девушка, и ее погибший жених. Все так. Только вот… старик Гераклит утверждал наоборот - в одну и ту же реку нельзя войти дважды. Tempora mutantur et nos mutamur in illis - времена меняются, и мы меняемся вместе с ними.
С холма доносился густой речитатив - собравшиеся о чем-то просили богов и перечисляли все доблести погибших. Завели песню, протяжную, длинную, в ней пелось о севе и жатве, о дожде и зное, об урожае, и воле богов. Юний услышал знакомые имена - Макошь, Световит, Сварожичи… Это все были общие почти для всех сло-вен боги, но вот именно для этого рода была еще Птица, изображение которой - то ли конь, то ли утка - краснело вышивкой на белом покрывале, которое жрец Брячислав ласково накинул на плечи поднявшейся на вершину крады Невде. Рядом с девушкой, в вышитой рубахе, лежал ее мертвый жених Световит, Витень, такой же красивый, как и при жизни. Остальных убитых равномерно расположили по всей краде, но Витень все ж таки оказался в центре. За что такой почет? Ах да, он, кажется, сын Ведогаста, старейшины… Или просто умелый охотник и воин? А может быть, это все из-за девушки, невесты смерти?
На краю неба вдруг показалась черная туча. Старейшина Тарх с тревогой посмотрел на нее - успеть бы закончить покос. Рысь увидел, как он подозвал к себе нескольких молодых парней, в том числе и Зарко, что-то спросил, нахмурился, послал ребят куда-то. Юний усмехнулся - куда, гадать не надо. Ясно - на луг, копнить сено. Тризна тризной, война войною, однако сено на дожде гноить - негоже. Мудрый человек староста.