Вот с такими мыслями Рысь, отпустив телохранителей, и зашел к Венте. Девушка была младше его лет на десять, стройная, синеглазая, с густыми пепельно-русыми волосами, струящимися по плечам серебряным водопадом. Еще издалека завидев дорогого гостя, Вента, отбросив приличия, выбежала навстречу, остановилась у распахнутых ворот, поджидая. На розовых, чуть припухлых губах ее играла улыбка, на щеках образовались ямочки. Легкий ветерок трепал стянутые золоченым ремешком волосы, развевал широкие рукава верхней туники, дорогой, золотисто-палевой, подпоясанной так, чтобы на груди образовались красивые складки. Надо сказать, девушка быстро привыкла к римской моде, а ведь, помнится, еще какой-то год назад почти не снимала мужского германского платья. Ну, тогда время было такое…
- Наконец-то ты соизволил скрасить мое одиночество! - Ничуть не стесняясь плотников, Вента обняла легата за шею. - Что стоишь? Проходи в дом.
В доме - вернее, в летней тонкостенной пристройке - вкусно пахло сосновой смолою и теплым, нагревшимся за солнечный день деревом. Разноцветные портьеры из тонких тканей прикрывали окна и двери, свисали с потолка, образовывая некое подобие балдахина.
- Надоели мухи, - кивнув на портьеры, улыбнулась Вента. - Жужжат и жужжат.
- А против мух надо взять пижму, растереть и…
Девушка тут же прикрыла рот гостя ладошкой:
- Ты что, со мной о мухах пришел разговаривать?
Не ожидая ответа, она с силой толкнула Юния на расположенное под балдахином ложе, низкое и широкое, с резными ножками в виде львиных лап. Встав напротив, медленно сняла пояс, небрежно сбросила на пол туники, верхнюю и нижнюю, и, бросившись на ложе, впилась в губы любимого долгим горячим поцелуем…
«Ну да, наверное, я именно за этим сюда и пришел», - чувствуя терпкий жар молодого тела, подумал Юний. А потом, на протяжении некоторого времени, уже ни о чем не думал, полностью отдаваясь всепобеждающей власти любви…
- Как дуумвиры? - наконец, откинувшись на ложе, негромко спросил Рысь. - Никто из них не звал тебя в гости?
- Звали, а то как же. - Опираясь на руку, девушка ухмыльнулась. - Сразу оба - и красавчик Лициний Флор, и старичок-добрячок Марк Фессий.
- Старичок? - Юний хмыкнул. - Ну, не так уж он и стар. По крайней мере, не так, как Авл Манний, квестор. Вот тот уж точно, и стар, и глух, правда, финансист замечательный, этого у него не отнимешь.
- Квестор вовсе не так глух, как прикидывается, - вскользь заметила Вента. - Да и вообще, среди наших магистратов дураков нет.
- Ну, еще бы, - Рысь нервно хохотнул. - Гай Феликс глупцов не держит.