- Доброгаст с Венцеславом, конечно, не так уж умны, зато исполняют беспрекословно все, что ни скажешь, - на ходу пояснил Брячислав. - Тем более и возраст у них подходящий. Младше - еще слишком глупы, старшие и здесь нужны, особенно после всего случившегося. Сам знаешь, страда - работы много.
Зарко кивнул с понятием. Уж ему ли не знать!
Расставшись с Брячиславом, побежал на поле, к своим - те уже давно работали: жали серпами ячмень. Лишь один Светозар думал было в обед сбегать накоротке к сестрице - да так и застрял, не управился, как рассчитывал, быстро - помешал жрец.
Ячменное поле расстилалось недалеко от деревни, с трех сторон окруженное лесом. Опасное было местечко - не раз и не два забредал сюда хитрый и сильный зверь - «ведающий мед». Мед-то медом, но и ячменем не брезговал, даже вот таким, как сейчас, зеленым. Погоды в здешних местах стояли стылые, да и лето было коротким - потому и не успевали ждать, покуда все вызреет, жали в прозелень, потом - уже сжатый - расстилали на земле, чтоб дозрел. Ежели дождь или град - можно быстро убрать, а затем опять расстелить, дождавшись солнышка. Честно говоря, непоспевший ячмень и жать-то куда как приятнее - ни солома, ни колосья не ломятся, не спадают. Зарко такая работа нравилась, как и другим. Ну, конечно, не сенокос, не так весело, да и никто особо на тебя не смотрит, однако переговариваться, перекличку-веселуху устроить можно, а то и песню запеть. Не из девичьих, грустных, а из тех, что повеселее. Во-он и посейчас пели, далеко слыхать:
А я, молоденька, рожь топчу,
Рожь топчу, рожь топчу.
Травку-муравку вытопчу,
Вытопчу, вытопчу.
Зеленое жито вырастет,
Вырастет, вырастет.
А я, молоденька, буду жать,
Буду жать, буду жать.
И да в снопочки вязать,
Да вязать, да вязать…
Подбежав к полю, Зарко порыскал глазами в кустах - ага, вот он, серп, лежит там, где оставлен. Дядька Гремислав - он сегодня был на жнивье старшим - покосился на отрока, однако же ничего не сказал, видать, предупрежден был.
- Куда ходил? - Едва успел Светозар опустить серп, как уж с соседней полосы зыркнул на него дружок, Горшеня. Смешной, круглоголовый, востроглазенький, в соломенного цвете волосах солома же и запуталась. Усмехнулся Зарко:
- Ты что тут, в скирдах, спал, что ли?
- Не спал, а… - Горшеня опасливо оглянулся. - А за девками Ведогастовыми смотрел - как те купались!
- Ах ты ж востроглаз болотный! И чего там увидел?
- Да уж увидел, не сомневайся, - Горшеня свистнул с деланной гордостью, мол, и мы тоже не лыком шиты. После спросил промежду прочим: - Говорят, ты с Брячиславом о чем-то толковал?