– Худо дело, сосед.
– Да уж вижу.
– Жрать нечего.
– Кабы знал бы – больше бы приволок.
– Вы, черти, хитрые – придумай что-нибудь!
– А чего тут придумаешь…
Уклейка развернула узелок – там оказались два карпа из рыбного пруда. Хорошие, толстые карпы, но если на едока по половине – только аппетит раздразнить.
Тут сверху раздался свист, это Родриго, шагая по мосту, подавал о себе весть.
– Уж не знаю, съедобно это вам или как, – сказал он, подходя к кострищу. – Совсем я в трубу вылетел, а стипендию еще на карточку не перечислили. Вот, хлеб, белый и черный.
– Ешь, сосед, – видя, что Антип наливается тяжким возмущением, поспешил посоветовать Янка. – Мало ли, что водяные отродясь печева не пробовали. Теперь время такое – не то что печево, а даже и молоко пить станешь с голодухи.
– Вам, чертям, проще, вы и ягоду, и грибы в лесу берете, – проворчал Афоня. – А у меня изжога… Если всю жизнь свеженькой рыбкой и раками питаться – это ж каково потом брюхо переучивать?
– Да нет у тебя больше брюха, – с сожалением заметил Янка. – Ты, гляжу, совсем помолодел…
– Тьфу! – буркнул Антип. – Срам смотреть! Что же это за водяной без брюха?..
Компания у костра затосковала.
– Пойду я, – сказала вдруг Уклейка. – Бабы витрину присмотрели, в ней много всякого добра. Далеко от берега, правда, а попробовать надо. Авось и успеем удрать. Меня в долю берут.
– Сиди! – Родриго припечатал ее рукой по плечу. – Я пойду.
– Куда? – спросил Антип.
– На рынок… – Родриго задумался и вдруг со знанием дела пощупал Афонин бицепс. – Дядя Афоня, а ты бы мог дверь плечом высадить?
– Невелика наука, – ответил за Афоню Антип. – Ты чего еще выдумал?
– Там рыбный павильон есть, он крайний, стоит почти что на берегу. И всякие киоски. Если взломать – много консервов взять можно… и рыбы мороженой…
– Много – это сколько? – спросил разумный Янка.
– Сколько унесем.
– А далеко ли от берега?
Родриго задумался.
– Там вообще-то два берега, один – речной, он подальше, а другой – городского канала, правда, он в этом месте не каналом, а как-то иначе называется. Этот – чуть ли не у самого входа, только трамвайные рельсы перебежать.
– Дверь, говоришь, взломать? – Янка усмехнулся. – Не валяй дурака, парень. Дверь я беру на себя.
– Ты с нами пойдешь, сосед? – спросил Антип.
– А куда ж я денусь? Это же пакость все-таки. Стало быть, по моему ведомству.
– И я пойду, – встряла Уклейка.
– Ты будешь стоять на атасе, – распорядился Родриго, и водяные недоуменно на него уставились, но болотный черт все понял.
– На стреме то есть, – уточнил он. – Ну так когда идем-то?