– Они не выглядят опасными, – сказала Лора.
– Мэм, – проводник повернулся к ней, – если вы не понравитесь кому-то из них, он запросто перевернет «лендровер» вместе с вами.
– Но мы можем уехать!
– Они бегают со скоростью двадцать миль в час.
– Но у вас есть ружье!
– Чтобы убить слона, мэм, даже из большого ружья, нужно подпустить слона очень близко, – терпеливо разъяснил проводник. – И если двух выстрелов окажется недостаточно, слон убьет всех нас. Ей-богу, мэм, я предпочту голодного льва разъяренному слону!
– Я вовсе не говорила о том, чтобы их убивать, – обиделась Лора. – Можно ведь выстрелить в воздух, и он испугается…
Проводник молча смотрел на нее.
Лора вздохнула и снова взяла бинокль, наведя его на ближайшее к машине животное. Слон вытянул хобот. В бинокль были отчетливо видны два темных круглых отверстия на его конце и два нароста, похожие на большой и указательный пальцы.
Лора отложила бинокль и взялась за фотоаппарат.
Тенгиз смотрел на линию гор, поднимавшихся на востоке.
«Африка, – думал он. – Возможно, именно здесь появились первые люди…»
Слоны закончили водные процедуры и не спеша двинулись прочь, время от времени подхватывая хоботами ветки кустарника и отправляя их в рот.
– Будем возвращаться в лагерь, сэр? – спросил проводник.
– Да, – кивнул Саянов.
Сегодня они увидели достаточно.
Они провели в парке еще один день. Видели бегемотов, буйволов, зебр (этих можно было наблюдать, не выходя из огороженного проволочной сеткой лагеря), львов и гиен. Кормили шакалов, нашли совершенно целый череп гну. Череп этот, с парой великолепных рогов, Тенгиз решил увезти с собой. Под конец один из здешних работников, южноафриканец Сэм Ванвейль, который подвозил Тенгиза и Лору из аэропорта, пригласил их посмотреть, как ловят жирафа.
Глава четвертая Старый жесткий носорог
Чиновник Земельного департамента Куто Буруме поперхнулся, и изысканное лакомство – жирная жареная гусеница – выпало у него изо рта на клавиатуру. А Куто Буруме так и остался сидеть: оцепеневший, с открытым ртом, глядя на монитор.
На мониторе было нечто ужасное. Там был смертный приговор ему, Куто Буруме. А может, кое-что похуже, чем смертный приговор. О том, что творится в подвалах президентского дворца, ходили такие слухи… Лучше повеситься.
Трясущейся жирной рукой чиновник потянулся к телефону.
– Али? – пискнул Буруме в трубку. – Беда, Али! Во имя Аллаха, да, Али, это я! А кому мне еще звонить? Это касается нашего… Понял! Да, Али! Никаких имен! Да, я еду!
Чиновник вскочил, уронив на пол тарелку с гусеницами. Красный соус расплылся по ковру безобразным пятном, но Буруме даже не взглянул на испорченный ковер. Через минуту он выбежал из дома, выскочил на улицу и замахал руками, привлекая внимание велорикши.