Илияш замолчал, задумавшись.
— Я могу коснуться, — сказал Станко.
Илияш поднял голову:
— Что?
— Я могу коснуться. Я — прямой потомок княжьего рода.
Браконьер помолчал. Сорвал травинку, сунул в зубы. Пробормотал, теребя изрядно отросшую бороду:
— Ну, ты и нахал… Наглый мальчишка…
Последовала пауза. Илияш отшвырнул травинку и встал:
— Ты доберись до него сначала, до венца-то! И князя убей, тогда посмотрим…
Станко усмехнулся.
В следующую секунду на солнце вспыхнул его верный меч. Парень, который только что сидел, развалившись, опершись спиной о ствол, в одно мгновение оказался на ногах, в боевой стойке. Без единой заминки, без паузы, в бешеном темпе перед глазами явно струхнувшего Илияша промелькнул каскад боевых приемов; Станко припадал к земле и подпрыгивал высоко вверх, меч слился в одно целое с его рукой, и разгоряченное лицо выдавало свирепую радость сильного и бесстрашного зверя.
— Аха! — Станко замер в живописной позе, изображающей смерть противника на острие меча; потом покосился на своего обмершего зрителя и преспокойно спрятал оружие в ножны.
Притихшие было кузнечики возобновили свои рулады. Илияш уважительно кивнул:
— Что ж… Это, конечно… Ну да. Только… ты ведь не думаешь, Станко, что у князя в охране пастухи да лавочники? Тоже бойцы, и не простые, у каждого свой секретный удар… А сам князь Лиго, говорят… — произнося имя князя, Илияш хищно оскалился, — сам князь в поединке великий мастер, и любимое оружие у него — меч и кинжал… Думаю, какой-то мальчишка, хоть и сильный и обученный… — он поджал губы и скептически покачал головой.
Разгоряченный Станко озлился. Сомнения Илияша бесили его; упершись в бока, он тучей навис над проводником:
— По-твоему, мне только с лавочниками сражаться?!
Илияш вскинул руки, как бы говоря — что ты, как можно так подумать!
— По-твоему, я просто «какой-то мальчишка»?! — продолжал Станко.
Илияш рьяно замотал головой, изо всех сил желая опровергнуть это предположение.
— А ну, — Станко несколько успокоился, и на место гнева пришла снисходительная улыбка, — а ну… Давай померяемся силами!
Илияш, кажется, смутился. С опаской посмотрел на меч в ножнах:
— Что ты… У меня и оружия… подходящего нет, — и рука его виновато скользнула по кинжалу на поясе.
Станко отстегнул меч, бросил в траву. Когда некая идея овладевала им без остатка, отказаться от нее уже не было никакой возможности.
— На палках, — сказал он тоном, не терпящим возражений. — Посмотрим, какой ты боец!
Илияш растянул губы в странной, чуть кровожадной усмешке.
Они сошлись посреди широкой, залитой солнцем поляны. У каждого была длинная свежевырезанная жердь; Станко радостно ухмылялся, Илияш был спокоен, только глаза его, сузившись в голубые щелки, выдавали веселый кураж.