От того, что мне довелось узнать, я пришла в ужас и вместе с Машкиными родителями побежала в отделение для того, чтобы спасти хотя бы их дочь. Феликс был всегда рядом, постоянно держал меня за руку, словно боялся меня потерять. Я начала испытывать странные ощущения: я стала понимать, что теперь я не одна, теперь нас двое. Раньше я никогда не испытывала ничего подобного. Несмотря на то, был ли рядом со мной мужчина или нет, я всегда была одна. А живя с некоторыми мужчинами, я чувствовала свое одиночество еще сильней.
Феликс был прав. Заявление о Машкиной пропаже приняли с огромным трудом, лишь после того, как мы сказали, что у нее совсем недавно пропал муж, труп которого найден в лесопарке. Мы пробыли в отделении несколько часов, но так и не смогли понять, почему Машку никто не хочет искать и для каких целей вообще существует милиция. Я знала, что среди работников милиции встречаются нечестные и недобросовестные люди, но я не думала, что все так запущено.
Я никак не могла убедить следователя, что следует выяснить, насколько причастен Али к похищению Машки. Нам обещали это проверить, но дальше обещаний дело не шло. Нас попросили не волноваться и ехать домой. Мы не понимали, как мы можем не волноваться и спокойно сидеть дома. Не понимали этого поседевшие Машкины родители, пьющие сердечные капли, не понимала я, и не понимал Феликс…
Когда я стала кричать на все отделение, что милиция проявляет преступное бездействие, меня пообещали задержать за нарушение общественного порядка и упрятать за решетку. А я никак не могла понять, почему должны сажать меня, а не того, кто заслуживает наказания?! Ведь я веду себя так от безысходности. Зачем нужны такие законы, которые работают против нас самих?!
Дежурный еще раз попросил нас ехать домой и ждать, пока нам позвонят. А я закрыла глаза и подумала о том, как же я хочу в Австралию… Господи, кто бы только знал, как я хочу в Австралию!!!
Все закончилось тем, что Феликс взял адрес Али и мы поехали к нему сами. Мы долго стояли под бронированной дверью, просили нам открыть, но безуспешно. Машкина мать вставала на колени прямо перед дверью, плакала, предлагала деньги и просила отдать ей дочь. Мы поднимали ее с колен, но она встала на них опять…
Кто-то смотрел в глазок, но не произносил ни единого слова. А затем приехал наряд милиции, который вызвал тот, кто стоял по ту сторону двери, и нас попросили немедленно выйти из подъезда.
Каждый день мы ездили в подмосковную Малаховку, ходили от дома к дому, разговаривали с людьми, пытаясь найти хоть какую-нибудь зацепку. Но все было тщетно. Утром следующего дня нам позвонили из милиции и сказали, что наши подозрения относительно Али не имеют под собой оснований. Его задержали, доставили в отделение и отпустили. Он оказался добропорядочным гражданином. Машку пообещали искать и дальше, хотя действия сотрудников милиции было достаточно трудно назвать поисками.