Куда только не заведёт, не забросит киноактёров судьба!
Гуля вместе с остальными ребятами жила в белой колхозной хате, распевала по вечерам украинские песни, купалась в быстрой горной речке. Это было славное время.
Книжки, которые Гуля привезла с собой, так и лежали на дне чемодана. Только иногда, во время съёмки или на отдыхе, возвращаясь с далёкой занятной прогулки, Гуля с тревогой вспоминала про свои школьные дела. «Им-то хорошо, – думала она, поглядывая на взрослых актёров, – снимайся сколько хочешь – тебя на второй год не оставят. А тут неизвестно, что делать: то ли сниматься, то ли купаться, то ли географию повторять. Э, ладно! В городе буду учить реки и горы, а здесь есть свои – настоящие!»
Но и в городе заниматься школьными делами ей не пришлось. В первый же день после своего возвращения в Киев она слегла в постель.
Сначала она прилегла на минутку, даже не раздеваясь. Ей казалось, что она просто устала с дороги. Болела голова, кололо в ухе. Ужасно хотелось пожаловаться кому-нибудь, но мамы в городе не было – уехала на три-четыре дня в командировку. А жаловаться чужим она не любила.
– Что с тобой, Гуля? – спросила её соседка. – Ты больна?
– Нет, нет. Это я роль учу. Мне придётся играть в картине больную девочку, – выдумала Гуля.
– Очень уж ты хорошо играешь эту роль, – сказала соседка. – Дай-ка я твой лоб пощупаю. Ишь ты, и температура даже поднялась!
Она укрыла Гулю одеялом и вышла из дому. Через несколько часов Гулина мать получила телеграмму: «Приезжайте немедленно Гуля больна».
«ТОЛЬКО БЫ НЕ ЗАКРИЧАТЬ!»
В комнате было тихо и темно. Настольную лампу мама завесила своим шёлковым платком, шторы на окнах были опущены.
– Где же больная? – спросил старичок доктор, протирая очки.
Мама приподняла платок, накинутый на абажур.
– Вот она, доктор, полюбуйтесь. Доктор сел на стул возле Гулиной постели.
– Я так и знала, что этим кончится, – жаловалась мама, снимая повязку с Гулиной головы. – Вы подумайте, такая холодная осень, а она снималась в одном платье под проливным дождём!
– Мы этого дождя только и ждали, – сказала Гуля. – Сначала нам нужно было солнце, а потом настоящий проливной дождь.
Доктор покачал головой.
– Да, нелёгкая у тебя, девочка, профессия. Очень нелёгкая.
Он наклонился над Гулей.
– Отрежьте мне это проклятое ухо, доктор, – сказала она вдруг решительно.
– Это ещё зачем? – удивился доктор.
– Чтобы нечему было болеть! Доктор засмеялся:
– А если голова болит, так и голову отрезать прикажешь? Нет уж, милая, ухо я тебе оставлю, а проколоть его проколю. Легонько-легонько. Ты не бойся.