– Вы будете ждать маму? – удивленно спросила Татьяна.
Женщина, которая без толстого пальто казалась совсем тоненькой и прозрачной, изучающее посмотрела на Татьяну и вместо ответа на вопрос сказала:
– А вы ведь совсем взрослая девушка…
Татьяна вынуждена была кивнуть. Что есть, то есть. Она даже порадовалась, что это уже стало заметно постороннему глазу. А женщина вдруг заговорила горячо и сбивчиво. Она оказалась женой майора Прокоповича. Она рассказывала Татьяне, которой совсем не хотелось это слушать, про своих детей, восьмилетнего сына Вовочку и пятилетнюю дочку Сонечку; о том, как они хорошо жили и как майор их всех любил до тех пор, пока на его горизонте не появилась страшная женщина Лидия Германовна. Татьяна вовсе не считала свою маму страшной женщиной, более того, последнее время мама была самой несчастной, растерянной и запутавшейся женщиной на свете. Что-то в этом роде Татьяна и сказала жене майора Прокоповича, а та закрыла лицо ладонями и начала беззвучно плакать, сотрясаясь всем телом. Татьяна совсем растерялась.
Тут как раз пришла Тамара, а майорша в темноте коридора приняла высокую красивую девушку за Лидию Германовну, и с ней сделалась настоящая истерика. Татьяна с подругой как раз отпаивали женщину валерьянкой, когда появилась мама. У жены майора уже не было никаких сил плакать, и она поднялась навстречу Татьяниной матери, худая, дрожащая, с распухшим лицом и мокрыми светлыми прядями, уныло спадающими на темно-бордовый шерстяной костюм. Лидия Германовна, румяная с улицы, со стильной стрижкой и янтарными блестящими глазами являла собой такой контраст с несчастной, убитой горем матерью Вовочки и Сонечки, что у Татьяны сжалось сердце. И именно тогда она согласилась со словами отца, что на чужом несчастье свое счастье не построишь. Вернее, не так… Она внесла коррективы в то, что услышала ночью из-за стены родительской комнаты: свое счастье НЕЛЬЗЯ строить на чужом несчастье.
Мать провела жену майора в Татьянину комнату, и они долго там разговаривали. Притихшие Татьяна с Тамарой слышали то умоляющий голос матери Вовочки и Сонечки, то виноватый, но непреклонный – Лидии Германовны. Не все слова можно было разобрать, но кое-что подруги услышали, например, то, что жена майора не работает, а занимается детьми, и что если Прокопович их бросит, то она совершенно не знает, что ей делать и куда кидаться. Лидия Германовна что-то глухо отвечала ей, а Татьяна с Тамарой переглядывались и, похоже, обе сочувствовали майорше. Когда подруги, находясь в нервном и взвинченном состоянии, безуспешно пытались решить задачу по физике, послышался хлопок двери Татьяниной комнаты, потом – топанье быстрых каблучков и лязг замка.